— Да уж, веселья в нем хоть отбавляй... — согласился Кравой.
Со вздохом он поднялся к кровати.
— Ладно, пойду повеселюсь вместе с ним. — А ты ложись спать, хорошо?
— Хорошо, — лукаво улыбнулась эльфина.
Кравой ответил ей улыбкой поразительного сходства.
— Я сделаю вид, что поверил тебе.
Заулыбавшись еще хитрее и шире, девочка залезла под одеяло, натянула
его до самого подбородка и в притворном спокойствии закрыла глаза.
Солнечный эльф покачал головой.
— Спи, мое перышко. Спи и ничего не бойся, — с любовью проговорил он,
нагибаясь над дочерью и целуя ее; после этого оставил эльфину одну.
«Нет, надо будет все-таки сказать Иштану насчет этой девушки», —
вертелось в голове у него, когда он, выйдя из детской, шел по коридору. С
этой мыслью он вышел на улицу.
Ночная прохлада уже остудила нагревшийся за летний день город.
Вдалеке слышались звуки арфы — Круг песен, похоже, был в самом
разгаре. Звуки отдаленного веселья отозвались болезненным
подергиванием в сердце Кравоя; резко развернувшись, он пошел в сторону
противоположную той, откуда доносились песни.
***
Дом Солнца находился почти у самого выхода из города: это было сделано
для того, чтобы всадники-краантль могли, не тревожа горожан, выезжать
на конные учения. Это здание было вторым по важности местом в жизни
солнечных эльфов, особенно мужчин, так как здесь проходила воинская
подготовка. Все до единого краантль проходили через просторные залы
Дома Солнца — по достижению совершеннолетия каждому должно было
явиться в Дом и провести здесь двенадцать лун, осваивая военное
искусство. После этого, получив полный набор оружия, новоиспеченные
воины возвращались домой к своим семьям, но каждый год возвращались
сюда на две недели, чтобы освежить в памяти и теле обретенные навыки.
И так до самого отплытия на белой ладье…
Хотя в основном учениками становились мужчины, двери Дома Солнца
были также открыты и для дочерей Краана, чувствующих в себе силу и
желание научиться постоять за себя. Основными навыками, которым
обучали здесь, были: борьба — умение краантль одолевать противника, не
используя оружия, уже давно стало легендой — а также искусство
верховой езды, включающее в себя не только умение держаться в седле,
но и талант нахождения общего языка с лошадью — заядлые всадники, краантль считали коня скорее другом, верным боевым товарищем, нежели
средством передвижения.
Что же касается более тонких материй, то их осваивали на занятиях по
обращению с солнечным бичом-тинскрааном — грозным оружием,
дарованным краантль самим пламенем и называемым «полуденным
солнцем». Обучением молодых эльфов этому искусству занимался лично
сам Кравой; он же обучал наделенных виденьем искусству заклинающего
слова — правда, не в Доме Солнца, а в храме. Не так давно в круг его
обязанностей входила и подготовка всадников, однако после Великой
битвы он, оценив свои силы и время, передал это дело в руки своего друга
— того самого обладателя веселого смеха, который заставил его выйти из
дому в столь поздний час — хотя, если честно, досада, изображенная
Кравоем по этому поводу, была явно преувеличена…
Коттравой Расс — старший всадник Дома Солнца, бесстрашный и везучий,
верный друг, красавец и весельчак, наделенный неотразимым обаянием и
вечно хорошим настроением, и обожаемый той половиной эльф Рас-
Сильвана, которые не обожали Кравоя, был одним из самых близких
друзей старшего жреца солнца. Сын табунщика из отдаленного селенья,
названия которого в городе никто даже и не знал, появившийся в Рас-
Сильване за пару лет до вступления Кравоя в должность старшего жреца,
своим упрямством и рвением к работе он за удивительно короткий срок
успел добиться таких высот, к которым иные шли десятилетиями. Его
талант был настолько силен и естественен, что его тут же заметили.
Лучший всадник Дома Солнца, а очень скоро — его начальник… С Кравоем
он сошелся сразу. Едва встретившись, они тут же стали извечными
соперниками во всем: искусстве езды верхом, умении владеть
«полуденным солнцем», а главное, в борьбе — сколько раз они,
измотанные дракой, лежали на земле, с разбитыми носами, сопя от боли,
тошноты и упрямства, и сверлили друг друга бешеными взглядами. В этих
битвах Кравой, пожалуй, научился большему, нежели на всех уроках в
храме Солнца — научился продолжать бороться, даже когда битва уже
проиграна, презирать боль и усталость ради достижения единственной