Выбрать главу

Лютый не остановил ее, он понимал, что все закончилось, сейчас перед ним стоит главная задача — выжить, а там как бог даст.

* * *

Грузовик остановился у кромки причала, где его поджидал человек в военной кожанке и морской фуражке синего цвета с золоченым «крабом», на лоснившейся от старости тулье.

— Капитан Литвинов, — представился он, приложив руку к фуражке и, слегка склонил голову набок, рассматривая «конвой».

— Ну, что так и будем в гляделки играть, — усмехнулся Писатель, — командуй на погрузку.

Литвинов кивнул головой и махнул рукой своим морякам на палубе. Бригадир докеров Костя Санкевич примостился поудобнее в изрезанном каким-то негодяем дерматиновом кресле пятитонного автопогрузчика и, лихо газанув, уперся «рогами» в корму броневику.

— Эй, лапоть, поосторожнее, не порви стропленты, — крикнул ему Сергей, открывая задний борт, — до конца жизни не рассчитаешься.

— Да я этого свинца знаешь, сколько перетаскал за свою жизнь, — Костя хотел показать сколько, но мешали стены кабины погрузчика, и он, осторожно сдвинув манипулятором «рога», опустил один за другим пакеты на деревянный поддон, который также легко по мановению легкой руки крановщицы Валентины перенесся в заранее отведенное ему место в четвертом трюме красавицы «Ангары».

— Ефрейтор, — Лютый повернулся к Серому, — отгони фургон за склады и поднимайся в каюту к капитану за мной, морякам я сказал, что нас с рейда снимет катер портофлота, — Лютый помахал рукой Валентине и начал подниматься по высокому заледенелому трапу.

В каюте капитана он неожиданно столкнулся с молодой женщиной с девочкой лет пяти на руках. Она приветливо взглядом и рукой пригласила военного в помещение.

— Проходите, пожалуйста, сейчас Марат Наумович поднимется из кают- компании, там уже начался пограничный досмотр, присядьте, я принесу вам чаю и печенья. Сама пекла.

— А вы кто такая? — Удивился Лютый, никак не ожидая увидеть на борту молодую особу, да к тому же с малолетним ребенком.

— Меня зовут Анной, я жена капитана, а это наша дочка Любаша, Марик зовет ее Любавой. Мы идем с папой пассажирами в Америку, когда еще появится такой шанс. А вы, как я поняла, начальник конвоя спецгруза, о котором со вчерашнего дня непрестанно названивает мужу разного рода начальство. У Марека прямо голова идет кругом, почему именно его пароход выбрали для перевозки золота.

— А вы откуда знаете, что мы привезли золото? — Лютый недобро взглянул на розовощекую блондинку.

— А что же можно везти с колымских золотых приисков, не свинец же, в эту сказку поверит разве, что моя пятилетняя Любаша. А так весь пароход знает, про ваш «спецгруз».

— Да-а, — усмехнулся Лютый, — и в самом деле, кто это все придумал, тот законченный дебил, но я думаю, для общей пользы вы в присутствии властей на эту тему распространятся не будете. В трюме вашего парохода — четыре тонны свинца для одной из Американских компаний. Вам ясно.

— Да, конечно, извините, я сейчас вернусь, — женщина исчезла в спальне и появилась уже без девочки с подносом, расписанным гжелью, на котором красовался блестящий металлический чайник и три маленькие фарфоровые китайские чашечки, блюдце с печеньем завершало натюрморт. — Угощайтесь, господин начальник, — Анна игриво сверкнула глазами, осторожно, словно боясь спугнуть прилив адреналина, присела на краешек стула и начала разглядывать Лютого. — Какие все же колоритные фигуры у вас на севере и вам нравится ваша работа и эта вечная ночь, и вечная мерзлота.

Лютый покосился на женщину и, хлебнув горячего душистого чая, улыбнулся.

— Мне это не нравится, и скоро я собираюсь покинуть этот промерзший насквозь и прогнивший материк.

В дверь постучались, и на пороге появился Писатель. Он скинул овчинные рукавицы на, сверкающую чистотой, палубу, снял с плеча автомат и поставил его рядом с креслом, в которое опустился с сияющим от удовольствия и исчерченным шрамами лицом.

— Ты ей еще не сказал, что мы будем попутчиками, — Серый нагло осмотрел с ног до головы побледневшую женщину.

— Заткнись, — Лютый хотел добавить пару крепких слов, но сдержался. — Идите пока в спальню, — обратился он к обомлевшей Анне — и, если хотите жить, сидите тихо, как мышки. Сейчас здесь появится капитан и таможенные власти. Я оставляю коносаменты и прочие документы на столе, вы скажете, что мы покинули борт судна на катере. Не переживайте все будет хорошо, если вы поведете себя правильно. Капитан уже написал мне расписку в получении груза, теперь золото до прибытия в Портленд на его совести. Где ваша дочь?