“Если у туннеля существуют боковые ответвления, – подумал он, – течение могло отнести тела в сторону, и я их никогда не смогу найти”. Последующий осмотр не принес ничего нового, кроме пары брошенных ласт. Питт направил луч фонаря вверх и с удивлением отметил слабый ответный отблеск, как будто тот отразился от поверхности воды. Вероятно, над ним находился карман, заполненный воздухом.
В следующий за этим открытием момент он увидел пару белых ног.
3
Почувствовать себя попавшим в смертельную ловушку, расположенную к тому же глубоко под землей, в мире вечного безмолвия и темноты, оказаться полностью отрезанным от внешнего мира, дышать спертым воздухом, насчитывающим миллионы лет, – слишком тяжелое испытание для самого бесстрашного человека. Даже вероятность очутиться в камере, кишащей ядовитыми змеями, может показаться сущим пустяком в сравнении с той ситуацией, в которой находились злосчастные аквалангисты.
И хотя первоначальная паника понемногу прошла, уступив место более здравому мышлению, их хрупкие надежды на спасение постепенно таяли по мере того, как уменьшался запас кислорода в баллонах и тускнел и без того слабый свет ламп. Воздуха в маленькой пещере было совсем немного, его хватило бы разве что на пару часов томительного ожидания, а точнее мучительной агонии.
Течение подхватило аквалангистов в тот момент, когда Шеннон, привлеченная зрелищем невиданного скопления человеческих костей, опустилась почти до самого дна сенота. Роджерс, следовавший за своей спутницей на некотором расстоянии, поспешил ей на выручку, но все его усилия избежать уготованной им участи, как и следовало ожидать, оказались тщетными. Остатки сжатого воздуха в баллонах аквалангисты использовали для последней безнадежной попытки отыскать какой-нибудь выход из естественной мышеловки, в которой они оказались, но его не было. Теперь им оставалось лишь медленно дрейфовать в полной темноте, удерживаясь на поверхности воды с помощью спасательных поясов, в ожидании неминуемой смерти.
Как ни парадоксально, но именно Шеннон удалось сохранить присутствие духа. Роджерс был полностью деморализован. Шеннон первой заметила слабое мерцание электрической лампы в толще воды прямо под собой. Постепенно оно становилось все ярче, и спустя еще несколько мгновений луч света прорезал воду в нескольких сантиметрах от ее лица. Мелькнувшая было мысль, что ее угасающее сознание сыграло с ней злую шутку, сменилась проблеском надежды.
– Они все-таки нашли нас, – прошептала она.
Роджерс лишь слегка повернул голову в указанном направлении, но не произнес ни слова. Его глаза были полуоткрыты, дыхание едва заметно. Вряд ли он вообще был способен отдавать себе отчет в том, что происходило вокруг него. Тем не менее он по-прежнему прижимал к груди свою драгоценную камеру.
Шеннон почувствовала, как чья-то рука обхватила ее лодыжку, а затем над поверхностью воды появилась и голова. Луч света, направленный прямо в лицо женщины, едва не ослепил ее. Несколько секунд спустя он переместился на лицо Роджерса.
Мгновенно оценив ситуацию, Питт принялся поспешно манипулировать механизмом, регулирующим давление воздуха в баллонах, после чего протянул Шеннон запасной баллон с кислородом, прикрепленный к его поясу.
Несколько глубоких вдохов мгновенно вернули женщину к жизни. Затем наступила очередь Роджерса, и его реакция была такой же.
Только проделав все эти операции, Питт наконец осознал, что уже несколько минут не отвечал на вызовы Джордино, безуспешно пытавшегося связаться с ним.
– Передай доктору Миллеру, – торжествующе произнес он, – что я нашел его заблудших овечек. Они живы, повторяю, живы и в приличном состоянии.
– Ты ничего не путаешь? – прогремел в наушниках голос Ала. – Они на самом деле живы?
– Ну, может быть, немного бледны и измучены, но в довольно хорошей форме.
– Но это же невозможно, – боясь поверить своим ушам, прошептал Миллер.
– Док желает знать, как это им удалось, – доложил Джордино.
– Течение занесло их в пещеру с воздушным карманом у свода. К счастью, я появился вовремя. Воздуха оставалось всего на несколько минут.
Люди, собравшиеся вокруг Джордино, некоторое время безмолвствовали, словно пребывали в столбняке, с трудом переваривая невероятное известие. Затем, когда смысл его дошел до них, на лицах появились радостные улыбки, и эхо отразило возгласы восхищения и аплодисменты. Миллер отвернулся, пытаясь скрыть выступившие на глазах слезы.
С лица Джордино не сходила торжествующая улыбка.
Глубоко под землей Питт, предварительно убедившись в том, что в камере еще можно дышать, снял с лица маску и в немногих словах изложил Шеннон и Роджерсу свой план спасения. Обязанные ему жизнью аквалангисты приняли его без возражений.
Поскольку они уже бросили все оказавшееся сейчас бесполезным снаряжение, за исключением масок, оставалось полагаться на прочность страховочной веревки и коммуникационной линии. Иного способа вернуться в сенот против течения просто не существовало. По расчетам Питта, они могли выдержать нагрузку до шести тысяч фунтов, что было более чем достаточно. Аквалангисты договорились о сигналах, с помощью которых им предстояло общаться между собой при подъеме.
Питт посоветовал Шеннон обмотать руку и ногу страховочной веревкой, держа в другой запасной баллон с кислородом. Роджерс, подстраховав себя подобным же образом, должен был держаться рядом с ней, чтобы по мере надобности получать из ее рук драгоценный резервуар. Убедившись, что все его распоряжения выполнены, Питт снова связался с Джордино:
– Мы готовы к подъему.
Джордино вручил группе студентов конец страховочной веревки и подробно проинструктировал их о необходимых мерах предосторожности, после чего вновь обратился к коллеге:
– Уточни, на какой глубине вы находитесь. Через несколько минут начинаем подъем.
– Если судить по приборам, мы на глубине около семнадцати метров, заметно выше уровня дна колодца. Можешь сам судить о силе течения, забросившего нас на такую высоту.
– За тебя я не опасаюсь, что же до остальных... Пожалуй, мне необходимо проверить по компьютеру, где необходимо будет сделать декомпрессионную остановку.
– Поторопись. Когда запасной резервуар у нас будет исчерпан, останется только тот воздух, что сохранился в баллонах.
– Не беспокойся. Мне еще нужно будет придерживать ребят, иначе они выдернут вас так быстро, что мне придется потом собирать вас по частям.
– Полагаюсь на тебя.
– Приготовьтесь! Мы начинаем. – Джордино подал знак своим помощникам, и они начали медленно выбирать веревку. – С богом.
Страховочный линь натянулся и потащил за собой аквалангистов. Питт постарался расслабиться, сберегая силы на случай возможных осложнений. Опасное путешествие по нисходящему туннелю могло затянуться надолго. Впрочем, времени как такового для них сейчас не существовало. Не имея возможности ориентироваться в окружающей их кромешной тьме, они могли рассчитывать только на удачу и искусство Джордино и его помощников. Сейчас только его голос, время от времени звучавший в наушниках, помогал Питту сохранить чувство реальности.
– Скажи мне, если мы вытягиваем линь слишком быстро, – напомнил Ал.
– По-моему, в самый раз, – сообщил Питт и невольно поежился, почувствовав, как его баллоны трутся о свод туннеля.
– Какова, по-твоему, скорость течения?
– Не менее восьми узлов.
– Не удивляюсь, у меня под рукой десять парней, и все они трудятся в поте лица.
– Еще метров восемь, и, надеюсь, мы выберемся отсюда, – утешил приятеля Питт.
Действительно, спустя минуту или чуть больше они оказались в мутной взвеси, скопившейся у дна священного колодца. Еще через минуту они миновали облако ила и оказались в чистой воде. Взглянув наверх и заметив слабый свет, пробивавшийся сквозь зеленую слизь, скопившуюся у поверхности, Питт первый раз вздохнул с облегчением. Похоже, худшее было позади.
Что касается Джордино, тот был менее оптимистичен. Сверившись с часами, он приказал своим помощникам сделать остановку, необходимую для декомпрессии аквалангистов. По его расчетам, для самого Питта хватило бы с избытком и восьми минут, но его спутники, пробывшие на глубине значительно дольше, нуждались в более продолжительной передышке. Археологи пробыли под водой больше двух часов на глубине от семнадцати до тридцати семи метров, и их состояние требовало не меньше двух остановок общей продолжительностью более часа.