Наконец Франсиско Писарро упал. Испанский историк Сарате писал: «Так они добились своей цели, завершив свое дело ударом шпаги в горло. Уже не в силах вымолвить ни единого слова, маркиз начертал на полу крест, поцеловал его и испустил дух».
Смерть Франсиско Писарро (из хроники Помы де Айялы).
Заговорщики выбежали на улицу и, размахивая окровавленным оружием, стали кричать: «Тиран умер! Долгие лета нашему господину и королю и его наместнику
Альмагро!» Со всех сторон к ним сбегались «чилийцы».
Автограф Франсиско Писарро (знаки слева и справа начертил сам Писарро, подпись сделана рукой секретаря).
Скоро под знаменами заговорщиков собралось около трехсот вооруженных людей.
Они так разграбили дом Писарро, что не на что было купить гроб и свечи для похорон убитого наместника.
Горсточка друзей похоронила его тайно, в тихой окраинной церкви. Лишь много позже – в 1607 году – его прах был перенесен в Лимский собор и предан торжественному погребению. Тем самым были признаны заслуги Писарро в завоевании Перу, а его ошибки и преступления преданы забвению. Гробницу украсили символической цветной мозаикой, где был изображен тот исторический момент, когда на Петушином острове Писарро обратился к конкистадорам: «Вот путь в Панаму, к нищете, а вот путь в Перу, к богатству!» Так безо всякого притворства, без лицемерных фраз о распространении христианства, цивилизации и культуры на гробнице великого конкистадора была отражена истинная цель колонизаторов.
История и время вынесли суровый приговор этому человеку, многие современники осуждали и проклинали его, но есть и такие историки, которые всячески превозносили его заслуги в завоевании Перу и его благородный характер. Он ко всем относился очень любезно и дружелюбно, часто посещал преданных ему людей и разделял с ними их трапезу. Однако в еде и питье был очень умерен. Слугам своим наместник якобы очень доверял и, не умея писать, на всех документах ставил только два знака, а секретарь вписывал между ними его имя. Для своих людей Писарро делал много добра, одарял их, возвышал и спасал в минуту опасности. Однажды, когда наместник переправлялся через реку, течение сбило с ног и понесло его слугу-индейца; маркиз вплавь бросился за ним, схватил за волосы и, рискуя собственной жизнью, вытащил на берег.
Писарро чрезвычайно уважал короля и говорил о нем с великой почтительностью. Он тщательно следил за тем, как плавят золото и серебро, чтобы король полностью получил причитавшуюся ему пятую часть. Он подбирал мельчайшую крупицу золота, когда литейщики перед переплавкой разбивали драгоценные украшения. Наместник любил говорить, что он губами бы подбирал с земли королевское добро, если бы не мог сделать это иначе.
В мирное время он большую часть времени проводил за игрой в кегли, и трудно было оторвать его от этого занятия. Но как только приходило сообщение о восстании индейцев, Писарро немедленно облачался в доспехи, хватал свой меч и так торопился к месту сражения, что люди еле успевали за ним. Маркиз был столь храбр, что один выступал против ста индейцев.
Этот отважный воин завоевал огромную и богатую страну, но оставил ее разграбленной, опустошенной, залитой потоками крови. Из-за него слово «испанец» стало навсегда ненавистным для коренного населения Южной Америки.
Франсиско Писарро часто сравнивают с Эрнандо Кортесом, завоевателем Мексики. Действительно, Писарро был столь же честолюбив, настойчив и отважен. Он тоже показал себя умелым полководцем. Но он превзошел Кортеса в жадности, беспощадности, коварстве и двурушничестве. Оба они были типичными представителями своей эпохи, подлинными конкистадорами.
Переворот 26 июня 1541 года не решил вопроса о власти в Перу. Слишком много было претендентов на нее. Сторонники Альмагро провозгласили Диего Альмагро- младшего наместником Перу и верховным главнокомандующим. Они разослали по стране гонцов с требованием признать нового наместника. Все, кто не принадлежал к числу его сторонников, трепетали перед новой властью. Там, где появлялись отряды альмагристов, это требование принимали без возражений, так было в Трухильо и Арекипе. В других местах сообщение о перевороте было встречено без особого восторга. В Куско приверженцам Альмагро вначале тоже удалось захватить власть, но вскоре туда прибыла воинская часть, сохранившая верность Писарро, и разогнала ставленников нового режима.
Разгром альмагристов
Прибытие де Кастро в Перу. – Новый аделантадо берется за оружие. – Неудачные попытки договориться. – Решающее сражение на Чупасской равнине. – Брат против брата! – Разгром и казнь Альмагро
Королевский уполномоченный лиценциат Вака де Кастро не погиб, вопреки распространившимся в Лиме слухам. После долгого и бурного плавания, весной 1541 года он добрался до побережья Южной Америки и высадился в порту Буэнавентура неподалеку от устья реки Сан- Хуан. Опасное морское путешествие так опротивело высокопоставленному чиновнику, что дальнейший путь он предпочел совершить по суше. Прошло целых три месяца, прежде чем Кастро достиг Попаяны. Скоро весть о его прибытии распространилась по всей стране.
В северных районах Перу располагалась воинская часть, преданная бывшему наместнику. Ее командир немедленно отправил Кастро письмо, в котором сообщал о смерти Писарро и просил королевского уполномоченного как можно скорее приехать в Новую Кастилию.
Получив это сообщение, де Кастро поспешил в Кито и объявил, что в соответствии с королевской волей и данными ему секретными полномочиями он берет на себя управление страной. Де Кастро повсюду собирал сторонников Писарро и постепенно продвигался на юг. Гон- сало Писарро все еще блуждал в джунглях, разыскивая «Страну корицы», но зато свои услуги королевскому уполномоченному предложил Беналькасар, завоеватель Кито, и многие другие соратники убитого наместника.
Тем временем Диего Альмагро старался укрепиться в Лиме. Он конфисковывал деньги, оружие, лошадей и вооружал единомышленников. Но больше всего его волновали неисчислимые сокровища Франсиско Писарро. Заговорщики подвергли пытке секретаря бывшего наместника, но тот либо не знал, либо не хотел указать тайник. Так ничего и не добившись, альмагристы отрубили ему голову. Некоторым сторонникам Писарро, таким, как епископ Куско Вальверде и судья Веласкес, разрешили уехать из Лимы на корабле. В ноябре 1541 года Вальверде возле Тумбеса попал в руки перуанцев, и они, наконец, расправились с этим лживым ревнителем христианской веры.
Вооружив своих приверженцев, новый аделантадо, а по сути дела, самозванец и узурпатор, решил действовать энергично и прежде всего овладеть Куско, который считался столицей принадлежавшего ему округа – Нового Толедо, чтобы не дать объединиться своим врагам. Куско альмагристы захватили без особого труда, но скоро в их собственном лагере начались разногласия. Ветераны не хотели считаться с молодым наместником, расправлялись с соперниками и угрожали самому аделантадо.
Наконец Альмагро почувствовал, что против него зреет заговор. Двадцатидвухлетний юноша, прошедший хорошую школу, собрал преданных ему людей и велел истребить всех, кого он подозревал в измене.
Затем он энергично стал готовиться к военным действиям: собрал большое количество серебра, добываемого на рудниках, запасся селитрой для изготовления пороха, приказал отлить пушки, заказал ружья, латы и шлемы. Один из хронистов утверждает, что молодого Альмагро поддерживал инка Манко, друживший с его отцом и симпатизировавший сыну, в жилах которого текла индейская кровь. От инки Альмагро будто бы получил большое количество копий, мечей, щитов и другого оружия. Тот обещал также, что перуанские войска будут сражаться на стороне Альмагро.
Готовясь к вооруженной борьбе, молодой Альмагро одновременно пытался начать переговоры с королевским уполномоченным. В своем послании к нему юноша утверждал, что он не хотел бы поднимать оружия против королевского чиновника, его единственное желание – защитить свои права на дарованную его отцу область Новое Толедо (Южное Перу), которую незаконно пытался отнять Франсиско Писарро. Он не оспаривает права де Кастро управлять Новой Кастилией и предлагает обеим сторонам оставаться в пределах своих областей до нового королевского решения.