- Я говорю тебе, Джонс, что тебе нельзя выехать с острова, не принеся клятвы.
- Я и готов ее принести, - отвечал другой с досадой, - но за что меня держать здесь, когда у меня на мази знатное дельце в штате Миссисипи…
- Клятву приносят на общем собрании во избежание всяких недомолвок и обманов. Собрание завтра вечером. Потерпи.
- А если вас всех здесь захватят, то и меня с вами повесят, совершенно невинного? Очень приятно!
- Ты - невинный?
- Я не участвую в здешних ваших делах… Слушай, Бен, одолжи мне лодку, а я принесу клятву тебе. Не все ли равно?
- Нет, вовсе нет. Я не желаю рисковать из-за тебя своей головой… Но что это? Я наткнулся на что-то…
Ирландец лежал так близко от говоривших, что Бен задел его ногою. О’Тул замер от страха. Бежать было опасно; эти люди, знакомые с местностью, нагнали бы его тотчас; сопротивляться им, хорошо вооруженным, было тоже немыслимо. Самое лучшее, подумал он, притвориться спящим. Но слова Бена заставили его понять всю опасность, которой он подвергался.
- Подумай, - сказал разбойник своему товарищу, тронув Патрика за руку, - эти ленивые собаки просто бросили здесь Клыка. Неужто нам тащить его туда, где следует похоронить? Зароем здесь, ему все одно, где лежать.
Он взял лопату и принялся копать землю.
- А пока ты работаешь, - сказал Джонс, - я пойду посмотрю, нет ли где причаленной лодки… Ты знаешь, атаман велел наблюдать за этим.
- Ловко! - возразил Бен. - Я буду работать, а ты найдешь лодку и улизнешь отсюда! Нет, оставайся и рой яму вместе со мной.
О’Тул дрожал. Рядом с ним рыли могилу для него. Он старался не шелохнуться, зная, что малейшее движение его выдаст. Бен продолжал:
- Нас послали зарыть тело, а потом отыскать лодку этого ирландца и поймать его. Так и сделаем.
«Каким образом могла уже дойти сюда весть о моем намерении, - думал Патрик. - Я говорил о нем только близким друзьям, и то перед самым моим отъездом».
Вдали раздался чей-то крик:
- Бен! Ты здесь?
- Здесь! - отвечал тот. - Что случилось?
- Я нашел лодку! Иди сюда. Придется, может быть, зарывать и еще кое-кого вместе с Клыком!
Кровь застыла в жилах у бедного ирландца. Его лодка была найдена, а с нею отнято всякое средство к бегству.
- Где же лодка? - спрашивал Бен.
- Здесь, неподалеку, у старой смоковницы.
- Хорошо; поджидай ирландца там и уложи его на месте, если он явится. Стрелять не велено.
- А что делать, когда Билл Сэвэдж подведет то судно и подаст сигнал?
- То тебя не касается. Мы с тобой обыщем весь остров и поймаем ирландца, не сквозь землю же он провалился!
Сердце Патрика билось так, что готово было разорваться в груди. Разбойники работали усердно, и яма могла быть скоро готова. Нельзя ли ему было отползти до берега, броситься в воду и уплыть? По реке неслось столько пней и деревьев, что не было опасности утонуть.
Он пополз в сторону, задел за сухой сук, и тот переломился с легким треском. Бен вздрогнул и спросил у товарища:
- Ты слышал, Джонс? Что-то хрустнуло?
- Почудилось тебе. Ну, довольно копать! - проговорил Джонс, вылезая из ямы. - Достаточно глубоко. Да и что я за могильщик? Что же, спустим туда эту падаль, и конец! Очень весело рыть могилы ночью, в темень…
- Ну ладно, молчи! Где же труп? Мне казалось, ближе лежал. Бери же, тащи! Черт возьми, какой тяжелый!
- И теплый еще, - проговорил Джонс, вздрогнув. - Что, если мы живого зароем?
- Какой живой? После ножа Келли живым не останешься. А что он теплый, так немудрено… Порешил его атаман всего час назад. Ну, спускай.
Наступала роковая минута.
Бен стал уже засыпать яму… Патрику осталось на выбор: быть убитым при попытке к бегству или погребенным заживо. Но слова Джонса подали ему мысль о спасении: он слабо простонал.
- Что я говорил? - воскликнул Джонс. - Мы хороним живого!
- Положим, оно бы и не беда, - проворчал Бен, - однако что делать?
В эту минуту раздался выстрел, а следом - свист, весьма знакомый разбойникам.
- Это Сэвэдж! - крикнул Бен с радостью. - Я бегу! А ты, Джонс, вытащи Клыка из ямы. Я скоро вернусь…
- Послушай, однако, - начал Джонс.
- Делай, что говорят! - перебил его Бен сердито. - Говорят тебе, я буду здесь через несколько минут.
Он убежал, а Патрик, хватаясь за последнее средство к спасению, проговорил слабым голосом:
- Помогите… задыхаюсь…
Джонс взял его под руки и потащил вверх.
- Ну, тяжеленько же, - проговорил он. - Не можешь упереться ногами хоть немножко? Вот так…
Человек, которого он считал смертельно раненным, вдруг выпрямился, и прежде чем Джонс успел крикнуть, нанес ему в переносицу такой удар кулаком, что у негодяя посыпались искры из глаз, и он упал на землю, лишась чувств.