- Уже десять есть, - сказал Сандерс. - Я слышал, как прокричал это ночной сторож.
- Так пойти мне, поубавить вам масла в лампу, - проговорила она, - а потом ложитесь-ка спать. Вам надо встать завтра с зарею.
Она старалась казаться спокойной, но думала только о том, как бы выйти из комнаты, в которой ей грозила опасность, она была убеждена в этом. Сердце билось учащенно, она взялась уже за ручку двери. Еще шаг - и она переступит порог, захлопнет дверь, задвинет засов…
Но Коттон угадал ее мысли, бросился к ней и схватив ее за руку.
- Помогите! - крикнула она. - Помогите!..
Она не успела произнести ничего более. Сильный удар кулаком в голову повалил ее, и она осталась недвижимой на полу.
- Коттон, - прошептал Сандерс, оглядываясь со страхом, - что ты сделал? Ведь ты убил ее!
- Ну что же, может быть! - ответил тот. - Дело теперь в деньгах; куда она прятала их?
- Я не знаю; вероятно, у себя в спальне.
- Так пойдем туда! Ты боишься перешагнуть через труп? Или никогда не видал мертвецов?
Но дверь в спальню оказалась запертой. Коттон нагнулся к трупу, говоря насмешливо:
- Одолжите ваши ключи, многоуважаемая мистрис Брэдфорд…
Он отвязал большую связку ключей от ее пояса и вошел с товарищем в спальню. Они тщетно обшарили комоды и столы; денег не было; им попались под руку лишь дешевые золотые вещицы, они поспешили запрятать их себе в карманы.
- Но где же, дьявол ее побери, прятала она деньги? - воскликнул с бешенством Коттон.
- Это все ты виноват! - вскинулся на него Сандерс. - Сразу кулаки в ход пустил! Я бы сумел выудить у нее порядочную сумму.
- Да, дал бы ей время выбежать и крикнуть на всю улицу: «Грабят!..» Постой, что это?..
Внизу раздался стук в дверь. Преступники вздрогнули, стук усиливался.
- Мы пропали! - прошептал Сандерс.
- Надо бежать, - ответил Коттон. - Ты выходы знаешь?
- Нет, еще собаки нападут, если выскочим на двор.
- Эй! - раздался голос внизу. - Мистрис Брэдфорд, что там у вас?
Коттон замер от страха, но Сандерс схватил один из чепцов старухи, выпавший из комода, надел его и высунулся из окна.
- Что ты делаешь? - говорил ему Коттон в испуге, но Сандерс крикнул вниз, выставя только голову из-за занавесок и подражая голосу старухи:
- Кто там? Что вы не даете покоя бедной одинокой женщине?.. Какой нахал позволяет себе стучать?
- Это я, мистрис Брэдфорд, ночной сторож. Мне послышался крик у вас в доме, и так как виден еще свет…
- Вам чудится, убирайтесь!
Сандерс захлопнул окно; сторож пошел прочь, посмеиваясь и ворча:
- Сама, должно быть, хватила сегодня вечерком лишку и не помнит, как крикнула!
Он прошел до перекрестка и стукнул о тротуар палкой с железным наконечником. Такой же стук повторился по всем городским кварталам: сторожа давали знак, что бодрствуют и могут оказать помощь друг другу в случае надобности.
Шаги сторожа смолкли в отдалении. Сандерс сбросил чепец и сказал товарищу:
- Что же, поищем еще. Мы теперь в безопасности; сторож не зайдет более на эту улицу до утра.
Взяв лампу, он снова принялся шарить по всем уголкам, но и эти поиски оказались напрасными. Начинало немного светать, и разбойники, проклиная старуху, видели, что им надо уходить. Они выбрались осторожно из дома и направились к харчевне «Серый Медведь».
ДВОЙНИК
Утренний ветер разогнал туман, и солнце поднялось над городом во всем блеске.
Адель стояла у окна в гостиной мистрис Дэйтон и смотрела на небо.
- Люси, - сказала она, - солнце рассеяло мрак. Я испытываю нечто подобное, когда освобождаюсь от городских условностей. Но что с тобою, Люси? Ты плачешь? Со вчерашнего вечера ты так грустна… Или тебя тревожит Мария?
- Я сама не знаю, что со мною, - отвечала мистрис Дэйтон, - но с самого нашего возвращения с фермы меня что-то томит… Я готова плакать без всякой причины.
- Тебя расстроило несчастье Марии, вот и все. Успокойся, моя милая.
- Нет, Адель, не одно это. Мне становится ненавистным сам этот город. Муж мой никогда не бывает дома. Он так переменился.
- Это правда, он бывал прежде такой веселый, шутил, а теперь стал угрюмый, задумчивый, вздрагивает при всяком движении на улице… Но он ночевал дома сегодня?
- Да, он вернулся около двух часов ночи, и очень измученный. Эти вечные разъезды во всякое время, среди сырости, по болотам, окончательно расстроят его здоровье. И теперь надо пойти его разбудить; он хотел встать в восемь часов, чтобы опять ехать куда-то.