И что, народ не проснулся? Мы в последнее время даже перестали выставлять часовых на ночь, потому что в них нет надобности. В случае опасности каждый из товарищей просыпается мгновенно, а оружие всегда под рукой.
Но если судить по тому, что «тени» шагают уверенно, а народ продолжает дрыхнуть, часовых все-таки следует выставлять.
Невольно выругал и себя, и Ясона. Ясона за то, что тот вчера проспал весь день, не распорядился об охране, а себя — что не взял командование в собственные руки. Такую формальность, что на суше я уже не являюсь заместителем капитана, отмел сразу. Хотя бы одна зараза должна бодрствовать, верно? А коли капитан напрочь завалил службу, это не повод подставлять остальной народ. Надо будет составить разговор с предводителем. Но не при всех.
Я потянулся к мечу, лежавшему сразу за Артемидой (и чего это я меч там оставил?). Опасался, что потревожу свою любимую, но она, как оказывается, не спала.
— Ш-шш, — приложила палец к губам богиня.
Я лишь кивнул, осторожно перетаскивая к себе оружие. Слегка приподняв голову, понял, что и остальной люд не спит. А, так им просто интересно — кто и зачем пожаловал?
Случайные гости, или злоумышленники, пока не знаю, кого-то разыскивали. Сколько ихздесь? Пять человек. Но на нашем лежбище, где торчат либо голые задницы, либо кудрявые головы, отыскать нужного человека очень трудно. А у меня уже зародилось подозрение — кого ищут…
Непрошенные гости уже подошли к нам вплотную.
— Кхе-кхе…
От такого покашливания даже я подскочил на месте, а злоумышленники остановились, как вкопанные. Понимаю, что страшно. Если Геракл кашлянул, то со стороны это может показаться либо спуском лавины в горах либо ударом грома в ясную ночь.
Гости, дернулись, но поздно. Всех пятерых мгновенно уложили носом в камень.
— Где Ясон? — поинтересовался кто-то. — Спит? А Саймон?
— А Саймон тут, — отозвался я, вставая и подходя поближе. Похоже, при отсутствии капитана, мне придется сейчас решать судьбу задержанных. Ну и ну…
Темновато пока. Надо бы факел сообразить.
На небе, тем временем, показалась одна из богинь. Та самая «младая с перстами», что прокладывает дорогу коням Гелиоса. Теперь можно и без факела обойтись.
Пятеро пришельцев лежали смирно, не дергались, а Автолик деловито осматривал их одежду.
— Оружие нашли? — поинтересовался я.
Спросил больше для порядка, чем для надобности. Сам вижу — пять клинков, сваленных в кучку.
Ножи так себе, короткие. Правда, не бронзовые, а железные. По нынешним временам, это и не оружие вовсе, а обыденный предмет. Кто же без ножа ходит? Без ножа в древности, все равно, что в мою эпоху без смартфона. С другой стороны — даже короткими клинками, да впятером, можно перерезать горло всему плавсоставу «Арго».
И кто у нас здесь? Вот этих точно не знаю, а затылок пятого кого-то напоминал. Перевернув человека лицом вверх, удовлетворенно хмыкнул.
— Так говоришь, в Элладу хочешь, на историческую родину?
Фрикс, уставившийся глазами куда-то вверх, шумно сглотнул слюну, давая понять, что он ничего не скажет и никого не выдаст.
Ишь, говорить он не хочет. Да куда он денется? Поискав глазами нужного мне человека, я кивнул:
— Тесей, законы гостеприимства на этого прохиндея еще распространяются?
— Уже нет, — мотнул кудрявой башкой сын Посейдона и Эгея. — Если бы он остался с нами, то я вступился бы за него, но он бежал…
Тесей — тот еще зануда. Он мог бы долго перечислять нормы обычного права, которому его обучали в юности, поэтому пришлось перебить героя:
— Вишь, он опять правду сказать не хочет — зачем пришли и кто подослал?
— Я его разговорю, — угрюмо пообещал царь Афин.
Тесей собрался ухватить Фрикса и оттащить в сторонку, чтобы вдумчиво «побеседовать» без лишних свидетелей, как вмешалась Артемида:
— Отпустите его, — сказала моя богиня тоном, не терпящим возражений.
— Аталанта, да ты что? — удивленно вскинулся Тесей. — Он же лазутчик. И сюда пришел не случайно.
— Хотите убить — убейте, но пытать не сметь. А то, что он лазутчик, и так понятно. Отпустите.
Народ пребывал в недоумении. А мне вдруг стало стыдно. Отобрав у Тесея незадачливого героя из мифа, развернул его и толкнул в спину:
— Проваливай.
Коль скоро отпустили одного, так нужно отпускать и остальных. Того, кто слишком медлил уходить, Геракл все-таки пнул, не удержался и бедолага почти полетел.
Вокруг нас с Артемидой собрался недовольный народ. Правильно. Проснулись, понимаете ли, ловили, а теперь всех лишили развлечения, а главное информации — а чего же лазутчики-то приходили?