— Фантастика! — возбужденно воскликнул Джек. — Значит, викинги действительно добрались до Юкатана. — Выпалив эту фразу, Джек неожиданно помрачнел и глухо проговорил: — Я тоже хочу тебе, Джереми, кое-что рассказать. С Айоны пришло ужасное сообщение.
— Догадываюсь, — тихо ответил Джереми. — Как только я услышал об убийстве О'Коннора, то понял, какой смертью он умер. — Джереми замолчал, не в силах продолжить, а затем прошептал: — Он принял наказание кровавым орлом.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Джек сидел, сгорбившись, рядом с Костасом в небольшой тесной машине, которую трясло и подбрасывало на ухабистой, неровной дороге, проложенной в джунглях. Шел сильный дождь, начавшийся еще в то время, когда они, чуть раньше назначенного часа, высадились в условленном месте на берегу, прихватив с собой снаряжение, которое, в соответствии с полученным сообщением, им, видимо, предстояло вскоре использовать. Выполнили они и другое требование инструкции: усевшись на упавшее дерево, завязали себе глаза и принялись ждать, когда к ним подойдут. В скором времени они услышали шум машины, затем чьи-то шаги. Подошедший человек подвел одного за другим к машине и помог залезть внутрь, сопроводив свои действия единственными словами:
— Пригнитесь и садитесь в машину.
Джек нервничал, но успокаивал себя тем, что рядом с ним Костас, который явно не терял присутствия духа и всякий раз чертыхался, ударившись головой о крышу. Куда их везут, Джек не знал, но ясно было одно: скоро они сойдутся лицом к лицу с похитителями Марии, а чтобы ее спасти, видно, придется выполнять приказы, надеясь лишь на самих себя, на свои силы и сметку. Ему и Костасу предстояло, как видно, работать в карсте — по-видимому, в сеноте или в подземной реке, а может, в пещере или провале, но только после такого ливня все пещеры, провалы и воронкообразные углубления, безусловно, затопит, так что работать наверняка придется в воде, в лабиринте водных образований, да еще при сильном течении, неизбежном после проливного продолжительного дождя.
Наконец машина остановилась, Джека вытолкнули под дождь, повели по скользкой дороге и втолкнули в какое-то помещение, где стояла удушающая жара. Здесь Джеку завели руки за спину и, соединив запястья друг с другом, обмотали их клейкой лентой, после чего сняли повязку с глаз.
В помещении, освещавшемся только одной свечой, царил полумрак, и все же Джек сразу узнал человека, стоявшего перед ним и оказавшимся рядом Костасом. Это был Петер Рекснис. Узнать его не представляло труда: он был копией своего отца Андриса, фотографию которого Джек видел в хижине Кангиа.
Джек огляделся по сторонам. Помещение со стенами, сложенными из блоков, и высоким сводчатым потолком. Посреди — круглая постройка темного дерева. На стене, позади него, — роспись, освещавшаяся отблесками пламени свечи.
И тут Джек увидел Марию.
Она сидела, подтянув ноги и прислонившись к стене. Рот залеплен, запястья связаны, на щеке кровавая ссадина. Джек пришел в ярость и, встретившись с Марией глазами, спросил:
— Это он так с тобой обошелся? — Джек кивнул на Петера Рексниса.
Мария отрицательно повела головой, затем подняла глаза и мотнула головой снизу вверх. Джек обернулся и увидел выступившего из темноты человека. Внешностью он походил на Петера Рексниса. Такой же невысокий и коренастый, с зачесанными назад волосами и такими же пустыми безжизненными глазами. Локи — тотчас определил Джек.
Взглянув на Джека, Локи мерзостно ухмыльнулся, затем поднес к лицу левую руку и провел указательным пальцем по шраму, тянувшемуся от глаза почти до самого подбородка.
Ужаснувшись видом Марии и заметив подходившего Локи, Костас взревел и внезапно бросился на врага. Но что он мог сделать со связанными руками? К тому же Локи оказался на редкость сильным. Применив полунельсон, он оторвал с пола грузного Костаса и едва не свернул тому шею.
— Отпусти его, Локи — произнес Петер Рекснис, и Джек, впервые услышавший его голос, уловил в нем восточноевропейский акцент. — Этот человек нам еще пригодится.