Эта девчонка, эта психованная острогрудая шишка на ровном месте заразилась лихорадкой. Золотой. И болезнь протекала в самой тяжелой форме. Фрэнчи Стэнтон страдала от вируса "эдамс голдис".
- Боже мой, Фрэнчи, - сказал старатель хрипло, - ты не должна так думать. Нельзя же верить в то, что все будет настолько просто: что мы спустимся в каньон и заберем то, что валяется на поверхности. Заклинаю тебя всеми святыми: не позволяй этой идиотской идее пачкать тебе мозги. Выкинь её из головы, слышишь, Фрэнчи! Потому что ничего хорошего не выйдет. Пойми, твоя фантазия просто поганая грязная ложь! Неужели не ясно? Ты что, вообще меня не слушала? Люди, с которыми мы едем, убьют тебя! Увидишь, как они работают, когда поработают над тобой! Вот перережут тебе глотку, размозжат головенку или пустят пулю в живот - это они запросто и настолько быстро, что не успеешь сказать "буэнос диас" или "адиос". Теперь понимаешь?! Если нет, то самое время об этом подумать!
Фрэнчи посмотрела на него, и её серые глаза запылали огнем.
- Глен, - ответила она, - я хочу увидеть это золото. Хочу опустить в него руки. Пощупать. Набить им дорожные сумки, карманы, все-все... Ты хочешь уйти? Уходи. Маль-и-пай не позволит Пелону меня тронуть. Так что со мной все будет в порядке.
Маккенна покачал головой, пораженчески опустив рыжую бороду на грудь.
- Конечно, - сказал он. - Конечно, Маль-и-пай не позволит Пелону убить тебя. Я к ней присоединюсь. Поедем дальше.
Маккенна увидел, как вспыхнули её глазки, когда он капитулировал, и не смог удержать томной дрожи, почувствовав, как девушка потянулась к нему и взяла обе его руки в свои. Может быть, все и обойдется, сказал он себе. Что-нибудь придумаем... И в следующую секунду хриплый голос напомнил Маккенне, что лучше ему поторопиться.
- Отлично сказано, амиго, - произнес Пелон, вылезая из-за скалы, на которой примостилась парочка. - Ты поступил мудро. Сделал правильный выбор. Тебе же, чикита, особенное спасибо. - Он поклонился Фрэнчи. - Ума у тебя больше, чем у твоего приятеля. А ты, Маккенна, меня разочаровал.
Одним прожигающим горло глотком Маккенна проглотил ярость, страх и смятение.
- Я сам себя разочаровал, - сказал он Пелону. - Не следовало упускать тебя из вида. Это непростительный промах.
- Верно, - подтвердил бандит.
Они смерили друг друга.
Наконец, Пелон процедил:
- Давайте вернемся к костру. Там гораздо легче переносить холод железных кандалов.
Маккенна, который было двинулся вперед, вдруг резко остановился.
- Снова закуешь? - спросил он.
- Разумеется, - пожал плечами Пелон. - А ты что думал?
Голубые глаза Маккенны застыли.
Он прошел несколько шагов и встал перед Пелоном.
- Предложения закончились, - тихо сказал он. - Если ты нацепишь на меня эти железяки, то до Сно-та-эй не дойдешь. Поведешь отряд сам. Покажешь им путь до Погибшего Эдамса. Отыщешь Потайную Дверь. Спустишься по зет-образной тропе. А я больше шага не сделаю.
- Остается девушка...
- Именно о ней я и думаю.
- Что же именно?
- О том, как её спасти.
- И как же?
- Так, как хотел спастись Кривоух.
- Правда? Хочешь заключить новую сделку?
- Да. Я доведу тебя до Потайной Двери. Вы дадите нам двух лошадей и винтовку. Золото - вам. А мы уедем по дороге, ведущей в Грантс и к Форту Уингейт.
Одну, но очень тяжелую минуту Пелон изучал старателя. В особенности его лицо.
Потом, словно не веря в то, что услышал, потряс головой.
- Хочешь отдать свою долю золота за эту костлявую тварь? За тощего цыпленка? Худющую молодку, решившую, что её спасет Маль-и-пай?
- Да.
- Маккенна, дружище старинный, да ты просто спятил.
- Нет, не спятил. Потому-то и заключаю сделку.
- Что? Ты считаешь, что я тебя убью? Тебя, человека, почти приведшего меня к Золотому Каньону?
- Что скажешь, Пелон? Две лошади и ружье. Когда дойдем до прохода.
- Мы его и без тебя найдем.
- Иди. Ищи.
- Я могу тебя надрать. Пообещаю лошадей и оружие. А потом не дам.
- Дашь утром. Прежде, чем мы выйдем.
- Но тогда уже я не смогу доверять тебе!
- Придется.
Огромный апач встал с насиженного места возле костра и двинулся к ним. Из полутьмы, со стороны стреноженных лошадей, выступил юный Микки Тиббс.
- Хорошо, - быстро сказал Пелон. - Договорились. Совершенно не обязательно объяснять это остальным, не правда ли?
- По крайней мере до завтрашнего утра. Ружье придется отдать этой ночью.
- Просто грабеж какой-то...
- А мне не нужны лишние проценты.
- Ладно, ладно, в общем договорились. Пошли к огоньку.
Они вернулись к костру, и Пелон приказал Маль-и-пай отыскать в куче лагерного барахла старый "спенсер" Маккенны. Изборожденная морщинами скво подошла с ружьем к старателю и с кивком подала его.
- Мне приятно. Ох уж эти твои голубенькие глазки...
- Что там еще? - вскинулся Микки, крепче сжимая разбитое и кое-как скрепленное ложе винчестера.
- Теперь мы все равны, - сказал Пелон, в свою очередь вскидывая ружье.
Микки недолго обдумывал это замечание.
В установившейся внезапно тишине Глен Маккенна вытащил затвор и проверил, на месте ли патроны. Не пропал ни один. Он задвинул затвор на место.
Микки обнажил волчий клык.
- Ну, конечно, - пролепетал он, немного шепелявя, - а разве не об этом я говорил ещё в Яки-Хиллс?
- Именно, - буркнул Пелон.
- Один за всех, все за одного, ~ пробормотал Глен Маккенна. - Прямо три мушкетера.
"АПАЧСКИЙ ПОЧТОВЫЙ ЯЩИК"
Ехали уже два часа. Солнце только-только встало над краем каньона. Как и в легенде, он оказался настолько узким, что всадник с достаточно длинными руками мог достать его стенки, просто подняв руки вверх. С рассветом увидали столь долгожданные тыквенные плети, старинные ирригационные асекуайас и полуразрушенные основания древних глинобитных стен. И теперь все с нетерпением ждали появления следующего знака: "Апачского Почтового Ящика".
Возбуждение нарастало. Дно каньона до этого момента неуклонно поднимавшееся вверх, внезапно встало чуть ли не вертикальным отвесом, и все переглянулись, почувствовав, что сердца застучали быстрее. Неужели это тот самый "рывок вверх", после которого, как рассказывал Эдамс, узенькая тропка переходит в более широкую дорогу? Неужели сейчас они вырвутся из норы и увидят, наконец, то, что Эдамс, Брюэр и остальные узрели тридцать три года назад? Усеянный вкраплениями лавы склон? С чахлыми сосенками? С кремнистой, искореженной землей, похожей на незаправленную постель? Или просто очередную уступчатую платформу, поросшую чаппараллем и медвежьей травой, как сотни и тысячи верхних площадок каньонов в этих землях? Через несколько минут они все узнают.