Теперь же его свобода и довольство оказались под угрозой. Он должен был справляться с индейцами, мексиканцами, метисами… В первую очередь с Пелоном. Правда, шансы несколько уравнялись. Бандитов осталось не так уж много — вполне по силам таким закалённым людям, как Бен Колл, Рауль Деплен и Глен Маккенна. Но девушка! Как быть с ней?
Пока Маккенна знал лишь одно: если ничто не помешает и девушка не исчезнет из его жизни так же неожиданно, как вошла в неё, — прощай, одинокое счастье в каньонах! Он готов жениться на Фрэнчи Стэнтон.
А если кто-то или что-то встанет между ним и девушкой — Глен за себя не ручается…
Прорыв
Среди нависающих над солдатской стоянкой скал, на высоте шестисот ярдов, Пелон приказал своему отряду остановиться и перестроиться из цепочки в плотную группу: так будет легче проскочить мимо кавалерийского бивуака.
— И запомните, — прошептал он, обращаясь к Маккенне и Бену Коллу, — что ружьё моей сестры направлено на белую девчонку.
Мужчины обернулись. Салли сидела бок о бок с Фрэнчи. Ствол винчестера уткнулся девушке прямо в бок. Та изо всех сил старалась держаться спокойно и сдерживать норовистую лошадку, которая топталась на месте. С руками, притороченными к луке седла, и ногами, связанными под брюхом лошади, да ещё под дулом ружья бедняжка едва сдерживалась.
— Салли, сестричка, — мягко произнёс Бен Колл, — лучше не тычь девушку ружьём под рёбра. Если её лошадь понесёт, нам всем будет только хуже.
Услышав это, Пелон выругался и с размаху въехал индианке по лицу. Под кулаком хлюпнуло. Из разбитой губы полилась кровь, но скво не пошевелилась и никак не отреагировала на удар. Пелон с проклятиями вернулся в голову отряда.
— Сбавьте тон, — вмешался Беш, — и ищите Санчеса вон там, рядом с руслом ручья.
Это были первые слова, произнесённые апачем с тех пор, как отряд покинул убежище.
— А ты его видишь? — спросил Пелон. Молодой воин напряжённо наклонился вперёд, и его чёрные глаза заблестели:
— Да. Я только что разглядел отражение лунного света на их ружьях. Стоит помолиться за то, чтобы сейчас в дозоре не было Молодого Микки Тиббса. Его глаза видят не хуже моих.
— И где же Санчес с Депленом? — поинтересовался Пелон.
— Вон в том кустарнике, чуть выше солдатского лагеря — видите, на откосе? Они вот-вот должны ворваться в бивуак.
В этот момент послышался вопль Санчеса, которому вторил Деплен. Затем — топот коней, вырвавшихся из кустарника и во весь опор несущихся к сторожевым кострам солдатского лагеря.
Негры-кавалеристы, испуганно таращась на небывалое зрелище, стали поспешно вскакивать, сбрасывать одеяла. Караульные орали, чтобы никто не стрелял: всадники, по всей видимости, — друзья или, по крайней мере, — не индейцы. Санчес на испанском, а Деплен на плохом английском вторили патрулям: они-де не апачи и благодарят Господа за то, что он послал в эту безлюдную пустыню отряд американских солдат. В лагере поднялась кутерьма; белый лейтенант просил сержанта сообщить, что стряслось, трое-четверо цветных всё-таки начали палить… Большей суматохи и желать было нельзя.
— Поехали! — ликующе крикнул Пелон своим товарищам. — Боже праведный! Да в таком переполохе мы можем шататься под самым носом у этих черномазых. Ай да Венустиано!
— Может, и так, — сказал Колл по-английски, — но я лучше наддам ходу.
— Держись, Фрэнчи! — услышал Маккенна свой голос. И только уже мчась по склону, понял, что впервые назвал девушку по имени. Его так увлекли новые, неведомые холостяку переживания, что он даже не заметил, как проскочил кавалерийский лагерь, и лишь через полмили сообразил, что следовало бы опасаться шквала ружейного огня, которым его могли встретить солдаты.