— Ну что ж, начальник, пошли.
Они двинулись через лужок; женщины шли следом. Пелон махнул рукой, и по его сигналу Хачита повернул назад. Подойдя к озерцу, люди, по апачской традиции, сначала занялись лошадьми. Маленькие мустанги напились быстро: они совсем не походили на «цивилизованных» лошадей, которые будут булькать, пока бока у них не раздуются, как воздушные шары. Коней отпустили пастись на длинной привязи. Из трёх вьючных лошадей осталась лишь одна. К удивлению Маккенны, Пелон приказал старой Маль-И-Пай заняться разбивкой лагеря. Салли пошла рубить дрова для костра.
— Идея состоит в том, — пояснил бандит, — чтобы заставить Микки поверить, будто мы его совсем не ожидаем.
— Очень уж всё нарочито, начальник. Стук этого тупого топора будет слышен миль за пять от каньона.
— Если ветер будет дуть в нужную сторону…
Маккенна вытащил свою трубку, а Пелон обнаружил в кармане одну из кручёных чёрных сонорских сигарет, которые очень любил. Мужчины закурили. Лёгкий бриз заносил в каньон свежий воздух. Под чахлой тенью трёх остроконечных тополей было приятно покурить. Маккенна сильно втянул в себя запахи прокалённого солнцем каньона. Он вспомнил старика Эна и то, как тот обожал свою загадочную землю. Наблюдая за старой Маль-И-Пай, за тем, как она разжигает костёр, чтобы сварить на нём дневную порцию кофе, и при этом что-то мурлычет себе под нос — поёт, словно девочка, ублажающая, скажем, Локо, Джеронимо или Начеза, — шотландец подумал: всё-таки здорово жить вот так, отрезанным от остального мира, в окружении аборигенов. Даже пылкая, страстная Салли, казалось, отдыхает здесь, вдыхая убаюкивающие запахи. В её движениях проскальзывала природная грация, отсутствующая в белых женщинах. Всего за несколько лет в этой стране Маккенна стал свидетелем того, как разрушился привычный уклад жизни апачей. Ему стало больно и грустно: сейчас, сидя здесь с Пелоном Лопесом, он, возможно, видит последних настоящих индейцев.
— Пелон, — сказал старатель, вынимая трубку, — мне бы хотелось поговорить. Не возражаешь?
Бандит взглянул на него:
— Это странно. Я сам только что хотел… Моё сердце тронули песня водопада и птиц, живущих здесь, звон топора и запах дымка, поднимающегося в небо. Чёрт его знает, что такое, амиго, но это меня растрогало. Кажется, будто я с чем-то прощаюсь. Чувствую невероятную печаль… А ты, Маккенна? Что это — место такое или нечто другое? Ты понимаешь что-нибудь?
— Мужчине не дано знать, отчего ему в сердце закрадывается печаль, — ответил рыжий старатель. — Но, если говорить начистоту, — да, Пелон, я чувствую нечто подобное. Я думал о том, что через несколько лет мы не сможем вот так запросто скакать по прериям и пустыне, разбивать лагеря и отдыхать в таких каньонах, предоставленные самим себе и нашим мыслям.
Лицо Пелона стало ещё уродливее.
— Не смей так говорить! — пылко сказал он. — Не хочу я этого слышать! Если это всё, о чём ты хотел сказать, — лучше заткнись!
— Нет, не всё, — отозвался Маккенна успокаивающе. — Я не хотел сказать ничего дурного. Просто это — индейская земля, и вы, последние индейцы, используете её по назначению. Не злись. Пусть останется лёгкая грусть. Но не злость.
Пелон какое-то мгновение рассматривал собеседника. А потом сделал нечто странное: положил свою огромную волосатую и невероятно сильную руку на плечо старателя и бережно сжал его. К своему изумлению, Маккенна увидел в чёрных раскосых глазах слёзы.
— Правильно, — сказал бандит, — давай погрустим немного, старина.
Несколько минут они сидели молча и курили. Наконец, разбойник кивнул:
— А теперь давай поговорим. Что ты хочешь узнать?
Маккенна хотел расспросить Пелона о его жизни и поисках, которые привели его сюда. Но решил не рисковать и не вдаваться в столь деликатные подробности.
— Давай лучше поговорим о золоте, — сказал он. — И, естественно, о Сно-Та-Хэй. О каньоне я слышал множество разных историй, но почему-то не верил им. Может быть, ты расскажешь легенду так, как её передают люди клана чирикауа?
— Почему именно чирикауа? — спросил Пелон.
— Только потому, что Нана, хранитель тайны, был из этого клана.
— Правильно. Несколько позже его клан откололся от главных сил племени. Но это было в порядке вещей в старые времена. Во времена, когда Адамса поймали в Сно-Та-Хэй.
— Значит, легенда известна тебе от индейцев?