Есть и ещё одна немаловажная особенность: писатель явно отдаёт предпочтение индейской тематике, причём искренне симпатизирует своим индейским героям, не слишком их идеализируя, однако, как и в изображении других героев, уверенно сочетая фантастичность и достоверность. Вообще, характерно, что героями Уилла Генри являются чаще всего простые люди-труженики, изгои, несправедливо пострадавшие, оклеветанные, неизвестные первопроходцы и уроженцы края. Писатель раз и навсегда определил для себя, чьим горбом был «завоёван» Запад, на чьих костях стоят современные супермаркеты и банки и чьи прославленные регалии — то ружьё, то головной убор — пылятся сегодня в музеях… И потому его симпатии обращены именно к этому «самородному золоту», которым во все эпохи, в любых обстоятельствах, на любой широте и долготе невозможно не восхищаться. Аллен точно знает, чья воля и доброе сердце, изобретательность и опыт способны спасти «малых сих», когда избавитель и сам остаётся в безвыходной ситуации, когда остаётся один глоток воды да кусок мяса или последняя пуля… Он знает, что их решение будет тем же, что принял бы сам Господь Бог, ибо он в этот миг с ними. Не это ли происходит в «Спутнике Тома Айсли», почти буквально? А какой ценой можно измерить самоотверженность и благородную простоту армейского следопыта, скаута-полукровки Поуни Переса из «Красного Бурана»? Простота и величие — не это ли ключ к характеру «западника», каким он проступает под пером Генри Уилсона Аллена?
И ещё одно. Рассказ Аллена всегда согрет человеческим теплом, красота людей отражает красоту и безбрежность дикого края. Автор захвачен невыразимой прелестью пустыни (почитайте только описание запахов в «Золоте Маккенны») и захвачен временем, о котором пишет, как временем горьких уроков и несбывшихся надежд. Исподволь он показывает вам невостребованную историческую возможность, погружая вымышленный сюжет в видимость реальных исторических обстоятельств. Была ли на самом деле великая скачка Поуни Переса? Неважно — могла случиться, а нечто подобное, там или в другом месте, уж обязательно… Аллен любит мистифицировать читателя то легендой о пропавшем сокровище, то забытым загадочным манускриптом, расшифровкой которого и явится его роман.
Но довольно предисловий — вперёд, по страницам Уилла Генри, и напутствуем читателя на манер жителей Старого Запада — кон Диос, с Богом — туда, где добро не ожидает зла, а зло постоянно подстерегает добро. Где старые истины вечно молоды…
А. В. Ващенко
1 Последний из апачей
— А ты тоже жаждешь золота, Маккенна? — спросил престарелый воин. — Ты такой же, как все белые люди, которых я знал? Продашь ли ты свою жизнь, честь или честь своей подруги за жёлтый металл?
Белому человеку было невдомёк, откуда старику-апаче удалось проведать о его имени, тем более что сам он ничего не знал о старике-апаче. Он не имел понятия о том, из какого рода апачей тот происходит, с какой ранчерии выехал в эту заброшенную глушь и куда держал путь, когда Маккенна подобрал его в пустыне в этот знойный полдень. Он знал только, что старцу недолго осталось дышать, но голубые глаза его потемнели от сострадания и сузились на миг при неожиданном упоминании о золоте.
— Что ты имеешь в виду? — возразил он, — Мы ведь не говорили о жёлтом металле. — Ответил он по-испански, потому что вопрос прозвучал на том же языке, и индеец кивнул, словно ему приятно было услышать родные звуки.
— Это так, — сказал он, — но мне захотелось сделать что-нибудь для тебя, так же как ты для меня сделал. Ты ведь знаешь моё племя: мы не оставляем долга без оплаты.