— Как там у них, все нормально?
— Конечно, — пожал плечами Андрей. — А что там может быть не нормально?
Я удивился его самообладанию. Он спокойно смотрел в глаза Чапаю, а мне казалось, что меня-то мастер точно видит насквозь, и я всеми силами старался не встречаться с Ивановичем взглядом.
— Что-то долго вы? — недоверчиво продолжал расспрашивать мастер.
— Да гусеница порвалась, «палец» меняли.
— А-а, ну хорошо. Отдыхайте, поешьте. Ужин уже готов.
И, совсем успокоившись, Иванович пошел к прииску.
— Андрей, Юрка идите есть, — окликнул нас Чигра. Он уже поставил на стол две дымящиеся миски с кашей.
— Не обедали же еще!
— Опять пшенка, — заметил Андрей, усаживаясь за стол.
— Да… А больше ничего, кроме пшенки да тушенки, не осталось. Хорошо, если с ближайшим вертолетом что-нибудь подбросят. Чапай говорил, непогода кончается, завтра дождя уже не будет.
— Это хорошо, — заметил Лейтенант, пробуя кашу.
Признаться, я изрядно проголодался и с жадностью накинулся на еду. Но уже съев полпорции, я вдруг вспомнил застывшее лицо Рыжего, его белесые брови в песке, открытый рот, и главное — ощущение холода в ладонях от его окоченевших ног. Я едва успел отвернуться от стола, и вся пшенка фонтаном вылетела из меня.
Отдышавшись, я увидел недоумение на лицах Андрея и повара.
— Ты что, Юр? — обеспокоено спросил Олег. — Каша не понравилась?
— Да нет, все нормально. Дай чаю, — попросил я, отодвигая кашу в сторону.
Пока Чигра наливал чай, Андрей все понял.
— Что, вспомнил? — он мотнул головой в сторону вездехода.
— Ну да, — признался я.
— Бывает, — сказал он, так же отодвигая от себя чашку с недоеденной кашей. — У меня тоже так было. Раз на учениях боезапас взорвался в танке. От экипажа одни клочья остались. А нас, молодых лейтенантов, заставили отскребать все это. Психологический урок. Я потом целых полгода мясо видеть не мог. Потом ничего, прошло… А у одного, Васьки Семенихина, «крыша» поехала. Комиссовали…
Олег принес нам чай. Увидев, что Андрей тоже не доел кашу, огорчился:
— Что, все-таки каша не удалась?
— Да нет, все нормально, каша отличная, — успокоил его Андрей. — Ты скажи лучше, Федька там? — И он кивнул в сторону вагончика.
— Нет, взял карабин и с обеда в тайгу ушел. Малина поспела, его теперь за уши оттуда не вытащишь.
— Тогда чего мы сидим? — Андрей обернулся ко мне. — Пошли-ка с ревизией. Олег, с нами пойдешь.
— Куда это? — удивился тот.
Пока я бегал в ближайшие кусты, где прятал под камнем ключ, Андрей показал повару наш жуткий груз. Олежка аж побелел от увиденного.
— Какой ужас! — только и выдавил он, выслушав короткий рассказ Андрея.
— Так… Я в кладовку, а вы тащите Рыжего в кусты, — скомандовал Лейтенант.
Мы с Чигрой не отличались геркулесовым сложением, и нам пришлось изрядно попотеть, выполняя его приказ. К тому же я очень беспокоился за Андрея. Мне казалось, он находится в вагончике уже непозволительно долго. Я не боялся Чапая, берег просматривался достаточно далеко, но мог нагрянуть Федька. Наконец Лейтенант показался в дверях. Он спокойно закрыл замок и спустился к нам.
— Ну, что? — спросил я.
— Пойдем поедим, что ли? — неожиданно весело обратился Андрей ко мне и Олегу. — Корми, повар!
Я обернулся и увидел Гарика, ковыляющего из тайги с карабином в руках. Подозрительно посмотрев на нас, он поднялся на крыльцо, толкнул дверь кладовой и, убедившись, что она закрыта, прошел в контору.
Уже за столом, допивая остывший чай, Андрей рассказал, что увидел в таинственной кладовой.
— Целый арсенал: два автомата, штук пять гранат, три пистолета… Патронов полно.
— Зачем это им? — удивился Олег.
— Не знаю. Может, это у них так с самого начала было задумано. Работяги дело сделали, и их в расход. Прикинь, какая экономия: платить не надо, обратные билеты не оплачивать. Да и хватиться нас никто не хватится… Помнишь анкеты-то? Не зря нас тогда так строго отбирали.
Нам с Олегом эта версия показалась чудовищной.
— Ну, это вряд ли. Шестьдесят человек все-таки, — неуверенно заметил Чигра.
— Да, а двадцать человек уже лежат. Ладно, скоро все выясним. Давайте сделаем так…
Когда артельщики подошли к столу, он был уже полностью накрыт.
— О, какой сервис! Как в ресторане, — загомонили мужики, с шумом рассаживаясь за столом.
— Официант, пузырь водки и вон ту толстуху ко мне за стол!
— Счас! Медведица к тебе бежит из малинника, торопится.
— Не… Их всех уже Федька затрахал, зря, что ли, он целыми днями там ошивается.
Пока с шутками и смехом ужинали, Чапай, как обычно, взвешивал в конторе золото. Затем, подойдя к столу, он уселся на свое обычное место, во главе, с торца, нацепил старенькие очки и прочитал записанную на листочке цифру:
— Четыре килограмма сто пятьдесят шесть граммов.
— О, чуть получше, чем вчера, — заметил кто-то.
Плаксин сразу начал свои подсчеты:
— Это получается…
— Ничего не получается, — резко оборвал его Андрей.
— Почему? — не понял наш малахольный счетовод.
Остальные так же с недоумением уставились на Лейтенанта.
— По кочану, — все так же грубо, с напором отозвался Андрей. — Мы если что и получим, то по девять граммов свинца в каждую голову.
Все внимание сконцентрировалось на Андрее, а я неотрывно смотрел на мастера. Лицо Ивановича покрылось крупными каплями пота, с носа соскочили и упали на стол очки. Я перевел взгляд на Федьку. Тот, как всегда, сидел чуть в стороне, с самого края, и сейчас начал осторожно отодвигаться еще дальше.
— Давайте, — кивнул нам с Олегом Андрей. Мы метнулись в кусты и с трудом выволокли на брезенте тяжелое тело Рыжего. Когда откинули серую ткань с его лица, то стопившиеся вокруг нас артельщики просто ахнули. На несколько секунд воцарилась полная тишина. Оглянувшись, я увидел, как Федька шарит по карманам неподвижно сидящего за столом мастера. Выхватив у него из кармана ключ от кладовой, Гарик побежал к вагончику. Я оглянулся на Лейтенанта, но тот только кивнул головой, дескать, вижу, и продолжал свой рассказ.
— Там вся бригада в одной яме… — Андрей обернулся к мастеру. — И нас это же ждало?
Чапай замедленно, отрицательно покачал головой, но тут на крыльце показался Федька. В руках его был автомат, а на лице сияла торжествующая ухмылка. Лениво передернув затвор, он заорал, не сводя взгляда с Андрея:
— Эй, вертухай! Выходи, я тебя первого грохну! Говорил тебе, что из тайги ты не выйдешь, значит, так и будет!
Все замерли, Андрей же поднялся и не торопясь пошел к вагончику. Гарик торжествующе закричал:
— Ну вот и все! Получай!
Он нажал на спуск, но выстрелов не последовало. Удивившись, он снова передернул затвор и опять нажал на спуск, но эффект был тот же. Андрей был уже близко. Торопясь, Федька отсоединил магазин, заглянул вовнутрь, снова воткнув рожок на место, нажал на спуск.
— Не дергай ты его зря, — спокойно объяснил Андрей, поднял руку и показал тускло блеснувшую хромировкой деталь затвора. — Без этого все равно стрелять не будет.
Они сошлись совсем близко. Гарик перехватил автомат за дуло, как дубину и попробовал с размаху ударить Лейтенанта прикладом. Андрей увернулся, а Федька, потеряв равновесие, полетел с крыльца и растянулся на земле. Увидев, как грозно хлынула в его сторону вся бригада, он мгновенно вскочил и рванул в сторону прииска. Артельщики с ревом побежали за ним. Неожиданно из-за вагончика мастеров выскочил Олег и ловко подставил уголовнику подножку. Вся артель с единым возгласом торжества сомкнулась над телом кладовщика, но в нее тут же врезался Андрей и зычным, командным голосом приказал:
— Отставить! Его надо допросить!
Как это ни странно, но ему удалось остановить самосуд. Федьку подняли с земли, за какую-то секунду расправы ему успели разбить нос и губы, кровь обильно текла по его лицу, Гарик болтался в руках мужиков, как ватное чучело. Мат стоял чудовищный.
— К столу его, рядышком с мастером, — скомандовал Андрей.