— Участковый проверял у вас одни документы, а мне нужны другие. Давайте-ка на всякий случай я их посмотрю.
Тех бумаг, которые нужны были для полета, у ребят не оказалось, и самое интересное, что о них те даже не подозревали. А нужно было ни много ни мало — пять справок из разных инстанций, и все они находились в поселке, расположенном за сто километров.
— Да вы что, ребята?.. — Ерёма сразу протрезвел. — Вы уже два дня здесь толкаетесь, а ещё бумаги не сделали. Надо наверстывать упущенное. Я думаю, за пару дней вы управитесь. К тому времени, глядишь, и погода установится. Ещё успеете по тайге нагуляться, домой к мамке захотите.
Нина чуть не расплакалась.
— Валерий Иванович, да мы же не успеем. Командировка у нас по дням расписана. Совсем нет времени. Тем более мы вам наличкой заплатили.
— Ниночка, успокойтесь, пожалуйста, всё будет нормально. А оплата меня не интересует. Это вы с бухгалтерией разбирайтесь, мне нужны только справки. Я же вам ясно сказал: у нас инструкция. Вы даже не представляете, как нас шерстят. Документацию проверяют почище, чем в милиции. Это же не моя самодеятельность. Такие здесь правила.
Он поперхнулся и закашлялся.
— Ну ладно, — прокашлявшись, неожиданно смягчился Ерёма, — принесите хотя бы справку из райотдела милиции и из лесхоза, а на остальные я закрою глаза. Вообще-то не помешала бы ещё справка и из Комитета по охране окружающей среды.
В посёлок Борис не поехал, но Нину пришлось посылать в магазин. После выпивки командир стал посговорчивей: провезет, мол, их без документов, а в своих бумагах проведёт по какой-нибудь другой статье.
После этой вечеринки на душе у Бориса остался какой-то смутный осадок. Особенно его беспокоили спецназовцы и те двое. Временами ему даже казалось, что он их где-то видел. Однако он как ни напрягался, а вспомнить ничего не мог и с щемящим чувством, какое у него бывало от неудовлетворенности собой, переключился на другое.
Глава 26
В выходной Максимов выкатил из гаража свою побитую «шестерку» и повез всё своё семейство на дачу. Этого он давно не мог себе позволить. И если бы не жена, которая в последнее время стала на него «наезжать», то кто знает, когда бы он посетил свою «фазенду». Его семейные дела совсем разладились, и чуть не дошло до развода. Каждый день ему приходилось выслушивать упреки жены, обиды, накопившиеся за долгие годы их совместной жизни, готовить себе ужин и стирать. Тут он узнал, какой он плохой муж и отец двоих детей.
Машина была совсем не ухожена и всю дорогу до дачи пыхтела, скрипела, будто говорила хозяину, что за ней нужно почаще смотреть. Зато на лице жены сияла самодовольная улыбка, и весь ее вид выражал полнейшее удовлетворение: «Ну наконец-то свершилось — муж вернулся домой».
Дача так же, как машина и вся его семья, требовала к себе внимания и личного участия. Он давно собирался подремонтировать крышу, застеклить веранду, да как-то все руки не доходили, и недостроенной она постепенно приходила в негодность. С продвижением по служебной лестнице всё меньше оставалось свободного времени, которое он мог бы провести в кругу семьи, и всё больше времени он отдавал работе. Когда после училища он только пришёл в милицию, у него были грандиозные планы: он мечтал учиться, построить хороший коттедж и сделать многое другое. С учёбой у него всё получилось как нельзя лучше, а остальное словно остановилось на месте.
В этот раз ударным трудом он хотел отметить неожиданно подвернувшийся выходной и наверстать упущенное. Соседи по даче уже по два раза успели окучить картошку, и ботва на зависть Максимовой жене тянулась вверх и росла вширь. На этом фоне их картошка была самой чахлой во всем дачном кооперативе. Обливаясь потом, он кое-как её окучил, и только всё семейство собралось за столом, как за ним приехал старшина из отдела. Срочно вызывал полковник.
— Почему мне вчера не доложили, что Конева целые сутки никто не видел? Я же вас просил, чтобы обо всех подвижках по этому делу мне срочно докладывали, — сразу насел на Максимова Батенчук. — Проморгали. А я тебе говорил, что за ним нужно смотреть в оба.
— Я думал, ничего страшного не произошло, — стал оправдываться тот. — Мало ли к кому он может забрести…
— А как вы прозевали продажу недвижимости? Не знали, не видели, как он продал свою шашлычную? Что же это за наблюдение такое? Опять Лыков?
— Никак нет. Младший лейтенант Шерстюк. Никто даже не подозревал, что Конев продает своё имущество. Как-то он очень подпольно продажу провернул. Ничего не пойму! До самого последнего времени он в своей забегаловке торчал и даже позавчера вечером ещё продавал шашлыки. Я сам лично видел. Всё было как обычно, никаких подозрений…