Пухнут и богатеют. И никогда не откажутся, не наедятся. Зачем?
Они считают, что облагодетельствовали нас, народ страны, уже только тем, что выгребают наши недра.
И величаво руководят процессом, который местные аборигены, конечно же, не могут организовать самостоятельно.
Ведь аборигены, то есть мы, сущие дикари, ничего не умеющие.
Они так привыкли чувствовать себя везде во всём мире. Несут бремя белых людей.
А золото, полезные ископаемые, недра между тем по старой конституции, которую они же и изменили, являются достоянием народов страны. Теперь же являются основой жизни и деятельности наших народов, но сути это не меняет.
Я уж покажу этим уродам, что это именно так. И не все у нас в стране покупается и продается!
Как я это сделаю? Их же буржуинским оружием, под названием СМИ. Сегодня в век интернет шила в мешке не утаишь.
Есть у меня одна деваха, по имени Катюха. Она — просто огонь! Выпускающий редактор одного из самых крутых изданий.
Умница, красавица с изумительным разрезом голубых глаз.
Стоячая грудь, осиная талия, плотные стройные бедра. Страстная. Нежная.
Всегда вкусно пахнет и с ней приятно обниматься в любое время, в любом состоянии и настроении. Воплощение женственности и секса.
Притом — не дура и всегда интересный собеседник.
Да, всё верно — я с ней сплю. Никто бы из моих знакомых не поверил бы в это. Я сам не верил вначале.
Не знаю, что она во мне простом геологе нашла. Уж точно не красоту и не богатство.
Мы познакомились пару лет назад, когда она приезжала в Зону, так мы называем местность, где я искал золото последние пять лет.
Катюха проводила журналистское расследование о коррупции при банкротстве одной крупной золотодобывающей компании.
В то время я еще и не смог представить, что через год найду российский Клондайк. Одно из самых богатых месторождений в России. А может и самое богатое.
Не знаю, чем я ее притягивал. Она мне говорила, что я настоящий. Хрен его знает, что это значит. Настоящий? Она так считает? Ну пусть. Буду для нее настоящим.
Что касается ударов по буржуинским золотодобытчикам, то намутили мы с Катюхой статью, которая выйдет завтра у нее и на канале ютуб, и в буржуинском издании.
А потом после выхода статьи у нас череда интервью. У нас уже очередь из блогеров-миллионников, которые хотят проинтервьюировать меня.
Будет шумиха, и все будут знать, что копии документов с результатами анализов проб направлены в министерства, в ФСБ и Президенту через общественную приемную.
На этом всё, как говориться, «Адиос мучачос компаньерос де ми вита». Люблю это аргентинское танго.
Говорят, аргентинцы и аргентинки больше не танцуют под эту песню. Считают, что она проклята.
Автор песни спел ее и сразу же разбился на самолете. Если какой-нибудь танцор танцевал под нее, то впоследствии, с ним непременно случалась какая-то хрень.
Когда-то в девяностые от меня ушла жена — она не выдержала безденежья и рутины, и вот тогда я начал слушать это танго перед каждой отправкой в экспедиции.
Я изучал движения танца под эту песню, стоя один перед зеркалом в совершенно пустой дедовской квартире, доставшейся по наследству.
Я танцевал и мне почему-то тоже хотелось тогда разбиться. Ну или чтобы что-нибудь со мной случилось впоследствии. Я изучал движения танца, стоя перед зеркалом, слушая эту песню.
Но, как ни странно, песня, наоборот, стала приносить мне удачу и вдохнула в меня жизнь. В конце концов стала моим гимном. «Дэ волисарме ми буэно мучачада».
Кстати, как не смешно, вертолет, в котором я летел на базу в Зоне, действительно разбился. Но все пассажиры: геологи с партии, вахтовики и экипаж остались живы.
Мы отделались порезами, ссадинами и ушибами. Один переломал ноги. Двое получили сотрясения. Еще один сломал ключицу.
В момент падения я смотрел на стремительно приближающуюся землю в иллюминатор, и приняв судьбу, спокойно напевал про себя «Адиос мучачос».
Прямо сейчас вспомнил, как мы довольно долго падали. Это ужасно — падать на вертолете долго.
Я даже успел испытать страх и побороть его, посчитав, что пришел к жизненному финишу.
Эскалатор довез меня почти до самого верха.
Да, о чем это я? Про подарок. Покажу им, что у нас не все продается.
Хотя, они — «обремененные белые люди» никогда этого не поймут. Никогда.
Они будут думать и говорить, что я идиот. И это прекрасно.
Мне приятно думать, что может быть, Федор Михайлович думал и описывал в том числе и меня.
Подарок. Русский Клондайк — это и есть мой подарок стране. Народу. Будущим поколениям.