– Отличный образец! Сир, почем продадите вашего гомункулуса?
– Двести кордоб, торг неуместен.
– М-м-м…
– И он выполняет только мои приказы.
– Умеете же вы торговаться, сир, – восхитился маленький уродец. – Но я вижу, у вас немалые проблемы с интимным здоровьем… Отворотное заклятие довлеет над вами, лишая сил. И кошмары мучают.
Тут уже настал черед Федра удивляться.
– А ты кто, Мать твою Грязь, такой?
– Я Жрадк. Я делаю особую уличную магию. Например, мог бы вам помочь. И недорого!
Федр сел на корточки и оказался вровень с прозорливым карликом.
– Гомункулус все равно не продается, – сказал он, уперев палец в живот коровичу. – Но есть две кордобы. Что предлагаешь?
– Любовный заговор на сутки. Ваш «хорхой» будет как кремень в любой момент, едва пожелаете. Крепкий сон без кошмаров тоже гарантирован! Вся услуга целиком стоит ровно две кордобы.
Для лечения от обессиливающего проклятия помимо снадобья и заговора требовалась «лучшая жрица любви» всего Подтеменья. И такие как раз были собраны в «веселом» доме буквально в полутора кварталах от места встречи Федра с чародеем-карликом!
Политсоветник был ослеплен сияющей перспективой провести эту ночь с Фундис как полагается настоящим любовникам. Ноги сами несли его по тёмным переулкам, и через несколько минут троица очутилась у заведения под ярко-розовым кристаллом. Изнутри доносилась протяжная музыка вперемешку с взрывами визгливого хохота.
Федр вошел в бордель сразу за Люмьеном, который бдительно изучал окрестности в поисках угрозы.
– Надо выбрать красавицу, а потом я уже все сделаю, – заверил колдун.
– А если у меня уже есть своя красавица? – спросил Федр. – Зачем проводить обряд здесь, в этом логове разврата?
– Таков порядок. Ты ведь должен убедиться, что моя магия работает, прежде чем заплатить полную сумму.
– И то верно.
Но с красавицами в заведении был напряг. Бордель имел явный садо-мазо уклон. В углу играл юный эльф на кифаре. Над головами стлался сладковатый дым от курений.
– Мне стыдно за моих собратьев, сир, – поделился Люмьен с горечью в голосе. – Они могли бы служить в армии, а сидят на диванах, как барышни.
Федр присмотрелся и понял, что три четверти всех «предложений» были гомункулусами обоего пола, разнообразной комплекции и размера. Красивые и уродливые, обнаженные и упакованные по горло в пышные одеяния. Еще между диванчиков прогуливалось несколько жутковатых орочих, хоббитш и один сиреневый тип, похожий на зомби. Федр вздрогнул и схватил чародея за воротник:
– Ты куда меня привел, сволочь? Кто я, по-твоему, извращенец?
– Тут и женщины есть, – заюлил тот. – Уже в комнатах дожидаются.
В этот момент откинулась плотная портьера, и к золотоискателям вышла сама мадам – сухонькая эльфийка в тяжелом платье.
– Опять наш Жрадк свою любовную магию кому-то всучил? – нахмурилась она при виде карлика. – Представляете, сир, позавчера его клиент мне всех подопечных замучил. Никак не мог свой пыл обуздать. Все деньги до последнего флорина спустил! И не стыдно тебе над туристами издеваться? Предупреждал бы их, что ли, о последствиях.
– Хм. – Федр отпустил воротник колдуна. – Спасибо за информацию, сиятельная.
– Гоните его в шею, сир, – посоветовала драу. – Вы и без него мужчина хоть куда. Кого предпочитаете? Кстати, ваш гомункулус очень неплох. Почем продается?
– Двести кордоб, – злорадно влез карлик и потянул Федра за рукав. – Сир, не слушайте сиятельную хозяйку, у моего заговора есть «предохранитель». Как только устанете упражняться, хе-хе, на ниве любви, тут же сможете остановиться.
– А нормальные девушки у вас есть? – уточнил Федр у мадам.
– Найдутся. Вдвоем с ним будете развлекаться? – Эльфийка кивнула на озадаченного Люмьена, который очевидно не мог сообразить, что тут происходит и куда он попал.
– Нет, гомункулус подождет здесь. Люмьен, это приказ.
– Ступайте на второй этаж, в любой открытой комнате вас ждет незабываемое удовольствие.
Мадам лучезарно улыбнулась и легко подтолкнула Федра к узкой лесенке, начинающейся слева от входа. Она недаром закруглила разговор. В бордель уже ломилась троица нетрезвых девиц, обещающих отличный навар заведению. Скользнув равнодушными взглядами по Федру, они уставились на Люмьена и дружно выдохнули.
Будучи уверен в моральной стойкости боевого товарища, Федр поспешил к лесенке, ушлый Жрадк – за ним. Наверху он цепко ухватил политсоветника за полу плаща и потребовал, сверкая зубами:
– Задаток!
Федр скрепя сердце отсыпал колдуну половину монет. Тот скинул мешок, достал пузырек со снадобьем, взболтал его и посмотрел на просвет: вдоль коридора горело три слабых кристалла.
– Приготовься воспрянуть для любовного сражения, сир! Я знаю, что лучшая девушка всегда находится в последней комнате. Это может быть самка драу, гоблина или человека. Но красивая однозначно. И все, что нужно для пылкой любви, у нее имеется. Пей!
Политсоветник вынул притертую стеклянную пробку. Действительно, проверить силу колдовского снадобья следовало до того, как отправиться в комнату Фундис. Никто же не помешает Федру силой воли обуздать похоть прямо сейчас и вернуться в расположение армии.
– И все? Выпил и готово?
– Нет, – отрезал колдун. – Еще нужна дева и мое заклинание.
– Слишком много условий, – проворчал Федр, но опрокинул пузырек в глотку. Вкусом снадобье напоминало одеколон. Этруск поморщился и пошел за карликом.
В последней комнате мерцал всего один слабосильный кристалл, да и тот прикрывала полупрозрачная алая ткань. На широкой кровати в соблазнительной позе возлежала пышная дева в маске драу. Судя по существенным объемам ее прелестей и нежному пушку на всем теле, это была гоблинша.
Не дав клиенту опомниться, Жрадк прошипел что-то нечленораздельное в кулак и совершил несколько неуклюжих прыжков, дрыгая ножками. Федр уже приготовился гневно потребовать обратно задаток, как почувствовал напряжение в паху. Руки сами собой метнулись закрыть причинное место. Неудержимая сила повлекла Федра к деве, но он уперся обеими ногами и повернул стопы к двери. Однако напоролся животом на ладошки гениального карлика.
– Необходимо испытать заклятие, а то все испортишь, сир.
– Ну иди же ко мне, любимый, – прозвучал страстный голос куртизанки.
Федр едва не подпрыгнул от удивления и обернулся.
Дева приподняла маску, высунула язык, чтобы обвести им губы, и плотоядно улыбнулась – видно, именно так Пунай представляла себе ритуал соблазнения. А от ее разгульных телодвижений Федр едва не зарыдал.
И тут со стороны коридора послышался пронзительный голос:
– «Живые» трусы-эректусы! заговоренное белье! Эротические смазки и благовония! – Шаркающий шаг приближался. – Кому «живые» трусы? Покупаем верное средство от бессилия! Оптовые цены, прямые поставки из Агухха!
Дверь распахнулась. На пороге с лотком в руке, заполненным любовным товаром, стоял тощий гоблин. Мерзкая физиономия кривилась от сальной ухмылки. Несколько секунд он вглядывался в полумрак, пока не обозрел всю диспозицию. Наконец его взгляд сфокусировался на центральной фигуре всей сцены.
– Кажется, здесь и без меня все в порядке, – хихикнул гоблин.
Его слова, будто мощное антизаклинание, запустили обратный процесс. В мгновение ока от «боевой готовности» не осталось и следа.
– Мерзавец! – взревел Федр и выхватил кинжал. – Хочешь разрушить мое счастье? Будь ты проклят, скотина ушастая!
За спиной заверещала влюбленная дева Пунай. Этот вопль послужил стартовым сигналом. Карлик кинулся вон, по дороге сшиб торговца и был таков. Гоблин тоже пришел в себя, вскочил и с топотом ринулся за колдуном. Под слаженным бегом коровичей загрохотала лесенка.
Федр сообразил, что оставаться в борделе не имеет смысла. Он помянул жирные ляжки Матери-Грязи и помчался вдогонку за гнусными типами. На ходу политсоветник подхватил лоток гоблина, собираясь расколотить его о голову хозяина.