Спустя время Софи поняла, что в тот зимний день умерло сразу две души, а третья - её ,начала разлагаться.
На похоронах овдовевший барон был тих , лишь молча кивал, принимая соболезнования. Народу собралась толпа: дворяне, мещане, дьяки и пономари, и даже некоторые крестьяне, что прислуживали Шэри в их доме.
Просторная светлая зала была полна людьми со свечами , звуки заупокойной литургии и сама атмосфера волновали девочку. Старуха фрау Вебер, которая вырастила и саму Лили,рыдала, утирая слезы передником. Софи испуганно жалась к отцовской руке, но он как от назойливого насекомого, молча от неё отмахнулся.
В тяжелом дубовом гробу лежала невесомая Лили Шервуд. Лицо её было спокойно, приглядевшись, в уголках рта можно было даже заметить ее привычную кроткую улыбку. Словно при жизни она начала улыбаться,но эта улыбка так и не успела расцвести. Мертвая, она была осыпана пионами, которых зимой не достать. Её любимый сорт «Янтарная луна» был специально заказан бароном из Голландии. Равнодушный при жизни, Михаил словно решил воздать ей за все в последний раз.
Софи помнит, как он поднял ее на руки, и поднес к высоко стоящему на столе гробу и сказал попрощаться.
Девочка растерялась и тихо пробормотала:
- Пока, мамусенька.
Отец же, склонившись над покойной, одними губами прошептал:
- Ты победила.
До сих пор София гадает над смыслом его последних слов жене. Может ли быть такое,что он по-настоящему любил Шэри и просто слишком поздно понял? Вскоре после смерти жены барон вовсе перестал покидать свой кабинет. Он словно врос в кожаное кресло.
Десятилетняя Софи день ото дня все больше страдала от разлуки с матерью, подсознательно ожидая, что та вернется. На погребение её не пустили, и девочка не видела, как теплые руки и любимое лицо засыпали тонной сырой земли. А Шэри все не появлялась.
Фрау Вебер на уроках сидела с полными слез глазами. А крепостные , что были под патронажем матери и ночевали в доме, вновь оказались на улице.
Дом опустел, свечи в галерее и большой зале внизу больше не зажигали, даже по прошествии траура в поместье не появлялись гости , не проводились приемы.
В шкафу Софи появилось много черных нарядов, даже ленты в волосы фрау Вебер ей вплетала черные.
Барон, казалось забыл о существовании дочери и всего остального мира. Лучшим другом для него стал опиум. Его лакричный запах разносился далеко за пределы кабинета Шервуда.
Михаил пережил жену всего лишь на пять лет и все эти годы он провел охваченный безумием. Его настроение и поведение предсказать было невозможно: меланхолия сменялась гневом и горячностью. Он то наедался до тошноты, то несколько дней голодал. Красивое некогда лицо осунулось, зелень глаз сверкала больным лихорадочным огнем, от постоянного сидения искривилась спина и руки его висели бесполезными проволоками. Суеверные крепостные окрестили его дьяволом. До того дошло, что они боялись переступить порог кабинета, чтобы принести заказанный им наркотик и еды. Все просовывали под дверью. Босоногая ребятня вечерами у костра пересказывала друг другу страшилки о бароне, выдумывая, что ночами он превращается то в волка, то в медведя.
История Софи. Глава 2
Отец, который раньше был для Софи королем и богом, превратился в предмет мебели, а вскоре и умер, не вставая с кресла. Его остекленевшие глаза смотрели в потолок. Это событие не принесло ей горя, ведь папу девочка утратила давно.
Фрау Вебер дряхлела на глазах и все реже вставала с постели. Некогда управляющий финансами поместья и принадлежавшей Шервудам ткацкой фабрики ,вольноотпущенник Некрас Поливанов мирно почил в своей постели,бросив Софи на произвол судьбы с пятью сотнями крепостных душ.
Большая часть крепостного населения Петербурга - оброчные крестьяне, пришли работать на фабрику, чтобы сколотить нужную сумму на уплату налога помещику.
Огромный, рыжебородый, похожий на медведя Некрас, держал народ в ежовых рукавицах. Он не давал им спуску, но и не обделял. Богобоязненный и справедливый мужик был по нраву простому люду, а уж дворовые бабы открыто лезли к нему, чуя силу и влияние.
Некрас, от природы хитрый и проворливый, сумел найти подход к Шэри и вместе они много лет успешно вели хозяйство. Ткацкое дело приносило хорошую прибыль, все крестьяне могли позволить себе скот, добротную одежду и даже сласти для ребятишек. Будучи маленькой , Софи не видела в них рабов, охотно играла с дворовыми детьми , и с любопытством изучала их избы. Побывал в одной, считай побывал в каждой: гладко отесанные бревенчатые стены, лавка для сна и для прядения, да печь, что занимает половину избы. Во всех низкая одностворчатая дверь и высокий порог,о который то и дело спотыкался хромой Некрас.