Рано утром Мигель демонстрирует мне результаты своих трудов. А они потрясающие! Здесь целые тонны камней, сложенных один на другом и творящие стенку длиной в несколько сотен метров. Работа первоклассная, и Мигель ужасно горд ею. Метод у него простой: он выбирает из речки все камни, а потом, когда вода становится совсем прозрачной, ныряет, пользуясь для этой цели старенькой маской, и собирает золотые самородки.
Замечаю, что мои вопросы его стесняют. Это уже не тот веселый и добродушный Мигель, которого я видел вчера вечером. И я быстро догадываюсь, почему так.
- Сколько граммов ты выбираешь в день?
- Ну, это зависит от прозрачности воды и... Слушай, Француз, я буду с тобой откровенен. Ты очень милый тип. Ты любишь веселиться, я тоже. Но я люблю одиночество и предпочитаю работать сам. Все это мое, работаю здесь уже долго и...
Я перебиваю его:
- Не беспокойся, Мигель, я тебя понимаю. Я тоже люблю быть самому и не собираюсь оставаться здесь. Мне хочется всего лишь подлечить ноги.
Он расслабляется.
- Спасибо, что ты меня понимаешь.
На его лице вновь появилась улыбка.
- А что касается ног, то можешь оставаться, сколько влезет. Мы всегда рады тебя видеть. Оставайся с нами, кури, ешь, занимайся любовью - мы будем только рады.
После чего он зовет младшую проститутку:
- Роза! Займись-ка ногами Француза, вылечи их хорошенько.
Роза приходит с охапкой листьев, которые затем проваривает и делает из них кашку. Эту своеобразную мазь она накладывает мне на кожу ступней и обматывает чистыми тряпицами. Я чувствую себя так, будто хожу в онучах, но мне сразу же становится легче. Роза довольна своим лечением. В благодарность я нежно хлопаю ее по громадной заднице.
* * *
Я быстро устанавливаю дружеские отношения с обеими проститутками. Самую толстую обзываю Пуфьяссе - толстой блядушкой - и объясняю, что во Франции так называют один очень красивый цветок. Девица эта, хоть и тупейшая корова, на самом деле расчетливая и профессиональная проститутка. С Розой у меня отношения получше. Она такая же толстая, но мордашка у нее поприятнее. Она быстро рассказывает мне про всю свою жизнь. Роза не всегда была проституткой - недоразумения с отчимом заставили ее бросить дом, семью и оставить учебу в Панаме. С того времени началось ее падение, так что в конце концов она очутилась в борделе города Хименес, принимая по шестьдесят клиентов в день. Потом появился Мигель, и по его предложению она решила переселиться в джунгли.
- Хочу пожить здесь годик и отложить достаточно бабок, чтобы вернуться домой, к себе в страну.
Мне ее почти жалко, обидно лишь, что она такая толстуха...
Мигель, по натуре своей отшельник, найдя неожиданно много самородков, сделался жадноватым. Поскольку в городе он не чувствовал себя свободно, то решил перенести удовольствия туда, где живет сам. И вот в один прекрасный день он вышел в дорогу и вернулся с этими двумя чудовищами. Принимая во внимание их массу, могу себе представить, что должна была испытывать несчастная кляча. И с тех пор они устроили себе сладкую житуху, просиживая целыми днями на камушках и глядя, как пашет Мигель. Вывалив сиськи на солнышко, в громаднейших трусах, подтянутых под самые пупы, громко попердывая под хохот, они занимаются только тем, что жрут, срут и курят травку. Они водят Мигеля за нос, проедая все его запасы и забирая у него все золото. Они даже заставляют его петь, убедив, что у него чудный голос. Вот он и поет каждый вечер, и мне ужасно смешно видеть этого маленького человечка, падающего на одно колено и, закрыв глаза, выпевающего романсы этим горам жира, которые в награду нежно гладят его по головке.
Я устроил для себя отдельную кровать, потому что, хотя Мигель тяжко пашет целый день, это не мешает ему трахаться будто кролику большую часть ночи.
Как-то, заинтересовавшись моим бумажником гринго, Пуфьяссе предлагает мне свои услуги.
- Спасибо, толстушка, но уж очень ты страшная.
- А француженки красивые?
Объяснение этой корове разницы между стройным телом европейки и ее студенистой, заволосевшей массой превышает мои силы. Зато я с удовольствием принимаю устные ласки Розы, которая отсасывает у меня с удивительной нежностью.
* * *
Раны на моих ногах полностью затянулись. Лекарства Розы, меняемые ею несколько раз в день, прекрасно действуют. Я как раз смазываю револьвер, когда она подходит ко мне:
- Уходишь?
- Да, завтра утром.
Не говоря ни слова, она поворачивается к подвешенному под потолком ящику и вытаскивает из него две большие горсти манго-роса, заворачивает их в пластиковую пленку и подает мне.
- Держи, это тебе.
- Тебе не кажется, что этого многовато? Вас тут трое остается.
Роза усмехается и жестом приглашает идти за собой. Проходим метров пятьсот до выкорчеванного места, где меня ждет неожиданность. Это плантация травки, десять на двадцать метров, некоторые кусты достигают высоты метров до четырех. На обратном пути спрашиваю:
- А Мигель не боится неприятностей охранниками заповедника?
- У него там много приятелей, к тому же у него достаточно золота, чтобы они ему не мешали.