словно сошли из волшебной сказки.
Справа – огромный амбар, возведенный из похожих камней. Мужчина
выводит лоснящуюся гнедую лошадь на соседнее поле. Это место подобает
королю.
Богу.
– Нравиться? – Мик останавливает машину, чтобы я могла все
рассмотреть. Я делаю вдох, наполняя грудь соленым воздухом.
– Возможно это самое прекрасное место, которое я когда-либо видела.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Он сбрасывает скорость съезжая по склону и плавно останавливается
перед домом. Впереди, на каменистой подъездной аллеи, выстроившись в
ряд, стоят восемь человек. Они выглядят безупречно в своих
накрахмаленных черных униформах, но при ближайшем рассмотрении, они
все кажутся взволнованными, переминаясь с ноги на ногу, и стараясь
мельком взглянуть за тонированные окна автомобиля.
Мик вылезает из машины и обходит, чтобы открыть заднюю дверь.
Взоры собравшегося персонала обращены на меня, когда я выхожу в своих
джинсах и кофте. Я убираю за ухо прядь каштановых волос, в тщетной
попытке уложить их.
Мик проходит вдоль стоящих в линию людей, по очереди представляя
каждого. Я иду следом, кивая головой и протягивая руку. Я пытаюсь
зафиксировать их имена в памяти, но к тому времени, когда в конце мы
подходим к веснушчатой женщине с вьющимися волосами, поварихе по
имени Рианнон, их имена в беспорядке перемешиваются в моей голове.
Рианнон берет мою руку. Я уже собираюсь отпустить ее, но она еще
крепче сжимает пальцы, останавливая меня в причиняющем боль
рукопожатие. Ее взгляд прикован к серебряному браслету на моем запястье.
Ее глаза округляются, и она так же внезапно отпускает мою руку, как и
схватила ее, отступая на шаг.
– Я не буду работать в одном доме с ней.
Мик кладет руку на плечо Рианнон.
– Она – гостья, и ты будешь обращаться с нею соответственно.
– Я не прислуживаю ведьмам.
Слова жалят.
Вот и сбежала. Я не могу убежать от того, что я есть. Теперь все
взгляды собравшихся обращены ко мне, по-прежнему любопытные, но в
тоже время и настороженные.
Управляющий конюшней, невысокий и грубоватый на вид мужчина,
которого, как я думаю, зовут Малкольм, рассмеялся.
– Разве ты не видишь, она – американка?
Это вызывает смех еще четверых мужчин в линии.
– Довольно.
Голос Мика едва громче шепота, но все сразу перестают смеяться,
узнавая в нем приказ. Даже Рианнон выглядит наказанной, ее взгляд
устремлен на землю перед нею. Знают ли они кто такой Мик? Или он
использует Внушение? Начинает накрапывать легкий дождь, но никто не
двигается с места. Мик берет мою руку, и я позволяю ему, благодарная за
поддержку.
– Брианна – гостья его светлости. Если вы не можете уважать ее, то
уходите сейчас.
Я не желаю быть гостьей Остина, даже если он надежно заперт в
потустороннем мире. Не желаю быть ему кем-нибудь. Я вынимаю свою руку
из руки Мика. Рианнон поднимает взгляд с земли, прищурившись
поглядывая на серебряный амулет на моей шее.
– Тогда примите мою отставку. – Она тянется к руке девушке, стоящей
рядом с ней. – И Шеннон. Моя дочь не будет работать здесь.
Теперь дождь льет сильнее, но все остаются на месте. Я дрожу,
поскольку вода впитывается в волосы, превращая распрямленные локоны в
дикие кудри. Здесь их не уложить.
Шеннон не двигается. Она встречается со мною взглядом из-под
белокурой челки. Ее губы изгибаются в застенчивой улыбке. Она хочет
остаться, но ее мать права. Ей следует бежать подальше от этого дома, пока
может. Я именно то, что сказала ее мать.
Ведьма. Седьмая дочь богини Дану, которая может управлять стихиями
и оставляет разрушения на своем пути.
Угроза для них всех.
Просто спросите Блейка.
Рианнон креститься, потягивая дочь к дороге. Она останавливается и
указывает длинным, скрюченным пальцем на мою грудь.
– Она принесет чуму на этот дом.
Дрожь, пробравшая меня сейчас, не имеет никакого отношения к
дождю. Она глубоко внутри. Остин называл меня своей Джульеттой. Но
именно Блейк и я были обречены с самого начала. Слова Рианнон раздаются
в моей голове и все, о чем я могу думать – Шекспир был прав только
наполовину. Я – чума на оба их дома.
– 3 –
Сон носит спонтанный характер. Я не могу закрыть глаза, не видя