— Ну, катись, Лида. Выпить хочется.
— Дай же насмотреться на тебя сначала.
— Не шути, пожалуйста.
— Нисколько не шучу, откуда ты взял? Спроси у Николая — постоянно вспоминала о тебе.
— Брось, Лида, трепаться, не интересно.
— Какой странный ты все-таки, Жорж. Тогда на приисках ввалился ко мне, вот теперь опять. Как будто к девчонке, к которой можно стучаться ночью… Мне кажется, Николай так и не поверил мне, что мы с тобой друзья и больше ничего. Вот ты какой парень нехороший.
— А черт с ними со всеми. Ты пойдешь за водкой или нет?
Лидия ушла. Она охотно встретила Жоржа, с удовольствием делала для него то, чего для другого не сделала бы никогда. Почти бегом вернулась домой, предвкушая болтовню с Жоржем, но в гостиной уже был Николай — нахохленный, недовольный. Он в этот час приходил домой обедать и снова уходил чуть ли не до полуночи.
Жорж с трудом узнал его: желтое худощавое лицо мало имело общего с массивным лицом помощника смотрителя шахты № 4.
— Скажи, пожалуйста, что они тут с тобой сделали? Стойки скоро под тебя придется ставить. Вот только мушиное осталось, не отмоешь, видно, никогда — конопинки.
Но Мигалов не был расположен к зубоскальству. Недружелюбно покосился на бутылку в сумке, которую Лидия положила прямо на стол.
— С такими вещами ты напрасно сюда забрался.
— С какими вещами?
— Напрасно, говорю, пьянство устраиваешь у меня в квартире.
Жорж расхохотался.
— Лети-ка ты. А если ты серьезно, я не к тебе пришел, а к Лиде.
Он выложил содержимое сумки.
— Лида, хозяйствуй!
Николай сосредоточенно ковырял вилкой в коробке с икрой, не замечая, что берет по зернышку. Жорж налил рюмку и поставил ему под руку.
— Может быть, сначала выпьешь, а потом закусишь, как делал раньше?
Мигалов мотнул отрицательно головой.
— Значит, ты гуляешь?..
— Кончаю, дорогой.
— Он ведь, оказывается, опять проигрался вдребезги, — сообщила Лидия, раскладывая закуску по тарелкам.
Удивительно, как хорошо она знала подробности об этом забулдыге. Мигалов забарабанил вилкой по краю стола. Наступило молчание. Недавним друзьям не о чем было говорить. И Николай вдруг поднялся, оделся и ушел: лучше посидеть в редакции, что-нибудь сделать. Жорж оживился.
— Лида, я сбегаю в одно место и сейчас же вернусь.
Он схватил сумочку со стула.
— Ты куда? Опять напиться хочешь и свалиться под окошко на пол, чтобы Колька рассердился!
— Давно ты стала его бояться? Думает, интеллигентом стал, если в редакторы поступил. Вот дела-то еще.
Жорж накинул куртку и, повторив, что сейчас же вернется, хлопнул дверью.
18
Было уж семь часов, но Жорж не возвращался.
На столе, на белоснежной скатерти, горели две лампы — одна с розовым абажуром, другая с зеленым, при которой Николай работал ночами.
Лидия не один раз прошлась взад и вперед, не зная, что с собой делать: если не придет, надо садиться за шитье, а если явится поздно — попросить повернуть обратно туда, откуда пришел. Что за безобразие в самом деле! Вдруг услышала топот в прихожей и поняла, что ввалился Жорж и не один. С лампой в руке, щурясь от яркого пламени, пошла встретить гостей. У двери толпились незнакомые люди, в куртках, барнаулках с бараньими воротниками, в полушубках, в высоких нагольных сапогах и в валенках. Жорж, как гостеприимный хозяин, с шутками развешивал одежду гостей по вешалке и гвоздям в стене. Парню, который уронил свою куртку на пол, крикнул:
— Косолапый черт, ты свою барахлину можешь оставить и там, не обидится. В ней ведь пуда два потянет!
— Проходи, Жорж, проводи гостей, — говорила Лития, отступая с лампой под напором неожиданного нашествия. — Проходите, пожалуйста. «Вот же сумасшедший. Всех друзей притащил». Садитесь, пожалуйста.
Здоровенные, в обледенелой обуви шахтеры одергивали толстовки с грудными отдутыми карманами, длинные пиджаки, рубахи из толстенной байки и вельвета, старались как можно осторожнее пройти по половичку и коврикам. Сморкались в мятые грязные платки, некоторые — на пол; шумно вздыхали. Гуськом втянулись в гостиную и задвигали стульями. Удивленно переглядывались. Видно, не ожидали попасть в такое неприятное положение. Из карманов торчали свертки и головки бутылок.
— Ребята, вы что это, кажется, со своей закуской и выпивкой явились!
— Они тут в одном месте сидели, я их вытащил. Собрали кто селедку, кто водку и — к тебе.
— Ну, если так, выкладывайте все на стол. А то у меня для вас закуски не хватит. Вот все, что на столе, больше нет.