— Тогда это тем более не твоя забота. Без сопливых справимся.
Глава 21
Народу на станции оказалось прилично. С одной стороны хорошо — есть где замаскироваться доблестным стражам правопорядка. С другой стороны, по этой же самой причине плохо — если начнётся пальба, вокруг куча народу. О чём вообще думал Боцман, назначая рандеву в таком людном месте, непонятно. И это нервировало.
Утром меня ещё раз инструктировали. Как сказал майор, который лично меня отправлял, на свежую голову лучше усвоится. Ну да, как же, на свежую голову. Они реально думали, что я лёг спать и спокойно продрых до утра? Да ни в одном глазу. Дом советов в голове обеспечил мне весёлую ночку. Я передумал все мысли, до каких только смог дотянуться. И что это вполне может быть моя последняя ночь, и что обязательно всё пойдёт не так, как планируют эти умники, и как жаль, что ни с кем даже не могу проститься. Лёха так и не вернулся, его оставили на квартире, там он и ночевал.
Майор оглядел меня внимательным взглядом и сказал, что я ему не нравлюсь. Я хотел ответить, что взаимно, но было как-то пофиг. Чувствовать себя винтиком в системе, от которого не ждут инициативы, а напротив, ждут исключительно выполнения назначенной роли, было стрёмно.
— Трусите, Александр? Правильно, надо трусить. На опасное дело идёте. От вас зависят судьбы ваша и многих других людей. Поймите, вы очень ценны как для нас, так и для Боцмана. Но это не убережёт от шальной пули, если у кого-то не выдержат нервы. Поэтому ваша задача — выжить любой ценой. Помните, что вас ведут каждую минуту, каждый метр. Весь район оцеплен, никуда они от нас не денутся. Главное, не дёргайтесь. Понимаете? Спокойно, неторопливо. Если бы нам знать, где они держат девушку, мы бы без вас провели операцию. Всю ночь окрестности шерстили, никаких следов. Возьмите барбариски, Саша.
— Что это? Зачем?
— Вас наверняка обыщут и любой подозрительный предмет или оружие сразу изымут. А то и похуже — поймут, что вы привели милицию. А так — съели конфетку, фантик бросили. Ничего подозрительного, а для нас след. Ниточка. Это на всякий случай.
— Понял.
— И ещё. В помещении не маячьте напротив окон и дверей.
— Уже говорили.
— Ничего, повторюсь. Ну, готовы?
Я пожал плечами.
— Какой-то вы вялый. Перенервничали? Всё будет хорошо. Мы вас вытащим.
— Да-да, помню. Я ценный кадр.
— Сейчас не время для разногласий. Но вы напрасно так негативно воспринимаете нашу структуру. Мы охраняем мирных граждан от мрази, подобной Боцману.
И вот я стоял на перроне, ожидая сам не зная чего. Противное ощущение, когда уже всё равно что будет, лишь бы неопределённость настоящего закончилась. Вокруг суетился народ с двух пригородных электричек. Те, кто приехали, торопились проскочить в город до прихода грузового поезда, который извивистой лентой уже показался вдали. Навстречу этой толпе стремилась другая — тех, кому надо на электричку.
Кого-то увидеть среди этой толчеи было невозможно. Я забеспокоился, что так и не пересекусь с людьми Боцмана, и те зачтут мне неявку. Так и хотелось попрыгать и поорать:
— Эй, где вы тут, вот он я.
Товарняк уже приблизился, извиваясь бесконечной лентой, и люди забегали быстрее. Грузовой басовито сигналил, но особо торопливые ещё норовили проскочить перед ним.
И тут меня пихнули в бок, упершись чем-то твёрдым и хватая под локоть. Голос над самым ухом гаркнул: «Вперёд, и не дёргайся».
Меня повлекли вперёд, так что ничего не оставалось делать, как быстрее перебирать ногами. Я же не самоубийца — сопротивляться на путях. Мы проскочили практически перед самым носом у поезда. Ревущая махина, всё ещё сигналя, мчалась, поднимая локальный вихрь. Я оглянулся. В мелькающих просветах по ту сторону застыли двое мужиков. Это мой караул? Поздравляю, ребята, упустили вы добычу. Чего-то такого я и ожидал.
Грохот перебивал все звуки, так что мой провожатый махнул головой. Мы двинулись вперёд — на следующую платформу и дальше вдоль пригородного поезда, следующего на восток. Твёрдое, тычущее меня в рёбра, никуда не исчезло. Наоборот, прижалось плотнее, напирая, заставляя шевелиться быстрее. Мы прошли три вагона, а на четвёртом мне скомандовали:
— Поднимайся в электричку!
Приказ был подкреплён тычком в бок, поэтому я его понял. Грохот товарного всё ещё заглушал звуки, поэтому мне достались обрывки слов.
Я оглянулся и проорал:
— А где Зина?!
Провожатый лишь подпихнул меня в спину. Я торопливо вынул из кармана карамельку, содрал прилипший фантик, смял его одним движением, чтобы не выглядело подозрительным, и совершенно по-свински бросил под ноги. Едва мы поднялись в тамбур, мужской плохо разборчивый из-за шума голос объявил: