— Саня! — завопили мне навстречу в два голоса. О нет! Какие силы ада придумали друзей, переживающих за моё бренное тело?
Лёха и Костик кинулись на меня, затормошили, проверяя, нет ли во мне лишних дыр.
— Жив, чертяка!
— Тихо вы, уроните! — отбивался я, как мог.
Но меня всё-таки уронили на ближайшую койку, закатали в одеяло и велели сидеть смирно, пить водку и отвечать на вопросы. Вскоре явилась и рюмка, распространяющая острый запах спирта, и макароны по-флотски с трофейной тушёнкой, и четверо любопытных парней вокруг меня.
— Ну? Мы ждём, — напомнили они после третьей.
— Чего вы ждёте, — с набитым ртом, отвечал я. — У меня же подписка.
— А ты кратенько. В общих чертах. Взяли?
— Угу, — максимально кратко обрисовал я ситуацию.
— Не, ну он издевается, — пожаловался один из Славиков пацанам. — Факты, факты нам дай.
— Факты не могу. Совершенно секретно. Перед прочтением сжечь.
— Ты как-нибудь завуалировано. Что там с нашей «банкой огурцов»? — напомнил Лёха.
— Да ничего. Изъяли как вещдоки, да я и не смог бы толком подтвердить, что все огурцы из нашей банки, я ж в них не копался, пока они были нашими.
— Сцки, — процедил Лёха сквозь зубы.
— Что за банка?
— Да была такая.
— И что теперь?
— Ничего. Сказали, идти домой, и жить как жил раньше.
— Даже допрашивать не будут?
— Будут. Но не сегодня.
— А ты?
— А что я? Вот, пришёл. Спать хочу, а вы не даёте. Завтра на учёбу.
— Ты пойдёшь?
— А с фига ли нет? Бандюков взяли, а комитет государственной безопасности меня и под землёй найдёт, на факультете тем более.
Прямо накаркал. С утра мы поехали на учёбу обыкновенным порядком. Наши два Славика как четверокурсники, могли позволить себе поспать, а мы ехали к первой паре. Да и хорошо. Можно говорить без свидетелей.
Мы с Лёхой делились новостями и раздумывали, что с нами дальше будет.
— Как только врачи нас отпустили, тут же милиция и перехватила. Я-то ладно. На меня где сядешь, там и слезешь. Ничего не знаю, не ведаю. Клад случайно нашли, когда пол провалился, искали подземные ходы. Ну не должны нам ничего припаять.
— Лёш, ну чё ты как маленький. Они и без тебя всё знали — где я, что я, и с кем я. Даже если бы ты им всё как на духу выложил, мою ситуацию это никак не изменило бы. Меня с больницы пасли. Дрыгайся, не дрыгайся — а конец один. Я за тебя больше беспокоюсь. Может, тебе уехать. Ты ж хотел на БАМ? Ну и ехал бы подвиги совершать.
— Ну спасибо, друг, что ты такого высокого мнения обо мне.
— А ты всё ж таки подумай. Мне твоё присутствие никак не поможет. А тебе моё может и навредить. В конце концов, пока мне обещали только массу плюшек. Ну, буду я искать золото не для себя, а для нужд государства, помогать особистам-комитетчикам, в конце концов. Не так всё и плохо. А вдруг мне даже понравится. Буду чувствовать свою значимость, с жильём, опять же, помочь обещали. А то вчетвером в комнате это уж слишком.
— Эти два Славика нормальные ребята. Ну конечно, любопытные, но оно и понятно, не успели приехать, тут такие события. Вся общага на ушах, милиция в засаде караулит, да ещё и главное действующее лицо — в их собственной комнате проживает.
— Уже задолбали? — посмеялся я.
— Не то слово. И не одни они, вся общага под разными предлогами заглянула вчера. Я бы свинтил куда-нибудь, так велено было сидеть и не высовываться, фиксировать всех приходящих. Веришь-нет, тридцать два человека насчитал.
— А зачем это?
— Вроде как в твоём окружении кто-то на Боцмана работал.
— Пфе, тоже мне, тайна. Зинка, конечно.
— Думаешь?
— Уверен. Видел бы ты, как она уезжать не хотела от него. Кстати, она до тебя добралась?
— Нет. А должна была?
— Значит, по пути перехватили. Я им сказал, чтобы мне от тебя записку привезли, мол, Зина на месте, всё в порядке. Время выиграть пытался. А то Боцман сразу стартануть хотел. А я ж не знал, смогли меня отследить до той дачи или нет. Вроде не дураки, должны были предвидеть, что если железная дорога, значит, повезут куда-то. Но кто их знает, мне ж всех планов не раскрывали.
На факультете я спиной чувствовал, что все пялятся. Общаговские растрезвонили. Не зря же вчера к Лёхе ходили. А так как суть дела никому толком неизвестна, то и слухи ходили самые разные. Мне отводили роль или великого героя или не менее великого злодея. Декан меня сожрёт, как узнает, что я снова влез в историю.
К нам наконец подошёл обещанный специалист по Гражданской войне доцент Шилов — седенький старичок с аккуратной бородкой, поди сам участник той войны.