Выбрать главу

— Воспоминаниям предаемся? — Голос Кравцова заставил Геллерштейна вздрогнуть.

Умное лицо Соломона Яковлевича вновь обезобразила истерично-веселая улыбочка.

— Да вот знакомимся потихоньку с Сергеем Александровичем! Кофейку не желаете?

Кравцов взял из вазочки конфету «Радий», прочел название, усмехнулся. Положил кондитерское чудо на коренные зубы одного из протезов, прижал сверху второй челюстью.

— Апофеоз ядерной войны! Шедевр в стиле Сальвадора Дали.

— Вы мастер импровизации! — угодливо засмеялся старый дантист.

Кравцов кивнул серьезно.

— Импровизация в нашем деле — часто ключ к успеху. Ну как, Соломон Яковлевич, у вас сложилось представление о нашем дебютанте? — Кравцов кивнул в мою сторону.

— Вполне, вполне. Я уверен, что мы сработаемся с… коллегой.

Так, так! Похоже, что планы Кравцова в отношении меня не ограничиваются одноразовой «импровизацией».

— Хорошо. Ну, до скорого, Соломон Яковлевич! Поехали, Сергей, нас ждут.

— Павел Борисович! А как же с поездкой Яши? Мальчик жаждет увидеть землю предков! — задержал нас Геллерштейн.

— Поездка состоится, как я и обещал. Если вы завтра сильно постараетесь.

— Я постараюсь, постараюсь.

В машине я спросил Кравцова:

— Что это там старик болтал про Магадан?

Я думал, что опять нарвусь на замечание или Павел постарается уйти от ответа, но, к моему удивлению, он стал говорить охотно:

— В конце пятидесятых, когда стало широко разворачиваться старательское движение, Соломон рванул в Магаданскую область. Хотел участвовать в организации артелей. Он тогда уже был фигурой известной, с коллекционерами работал. На антиквариате капитал создал, хотел выгодно вложить.

— Он говорил, что шлиховщиком работал, — перебил я Кравцова.

— А, чушь! — отмахнулся тот. — Соломон хотел кусок пожирнее отхватить, но не дали. Все уже было прибрано к рукам. Все, что он мог сделать — это ниточку сбыта сюда, в Москву, протянуть. Частные дантисты — традиционный «золотой рынок». Ну, дали мы ему раскрутиться и потом аккуратно взяли за одно место. Вообще-то он старик интересный — поближе познакомишься, узнаешь.

Я отметил про себя, что никакого желания устанавливать более теплые отношения с Геллерштейном не испытываю, а вслух спросил:

— А кто Соломона к артельному делу-то не подпустил? Кто все захапал?

Кравцов задумчиво посмотрел в окно автомобиля. Помолчал.

— Это очень сложный вопрос, — наконец сказал он. Энтузиазма уже не было в его голосе. — Эти проклятые артели невозможно контролировать. Специфика производства! То растут как грибы, за год обороты будь здоров набирают, только начинают к ним присматриваться — бах! Лопнула как пузырь мыльный — и нет ничего! А золото приисковое в Москве появляется часто, только цепочки все время рвутся — одно-два звена, и все, пусто. Да и другие возятся вокруг этих дел, а у семи нянек…

— Другие — это кто?

Кравцов посмотрел на меня прежними жесткими глазами. Задумчивость его прошла.

— Голова не заболит — от вопросов? А то на анальгине разоришься.

Всю оставшуюся до Лефортова дорогу мы молчали.

В уже знакомом мне кабинете нас ждал молодой, лет двадцати пяти, симпатичный парень, спортивного телосложения, с роскошной темно-каштановой шевелюрой.

— Николай Никитин, — представил его Кравцов. — Твой непосредственный партнер.

Парень молча, с улыбкой, протянул мне руку.

— Ну как, Коля, лаборатория подготовила сувенир? — спросил Кравцов.

Вместо ответа Никитин извлек из сейфа большую круглую жестяную коробку из-под китайского чая и протянул ее Кравцову. Тот с улыбкой взвесил ее на руке и положил на стол.

— Вот этот подарок, Сергей, ты должен будешь передать грекам.

Я потянулся было за коробкой, но Кравцов остановил меня.

— Лишний раз ее лучше не трогай. Она у Коли будет находиться до самого последнего момента.

Никитин снова убрал коробку в сейф.

— Теперь слушай внимательно, — обратился ко мне Кравцов. — Когда греки позвонят, держись поуверенней. Место встречи должен обязательно назначить ты. Все варианты, которые они будут тебе предлагать, отсекай сразу. Помни: если уж они позвонили, если уж пошли на рискованный контакт, значит, или интерес большой, или основной заказчик их припер к стенке — деваться некуда. И все основания, для того чтобы самим музыку заказывать, у нас имеются.

Разговор следует вести кратко. Слов «золото», «товар» не употребляй. Используй термин «ваш заказ» — Гришин именно его применял. Встречу назначишь на одиннадцать вечера вот в этом месте.