Руки механических охранников подняли девочку на макушку конуса башни, кабелем соединили Розу Счастья к кубу 2h2.
Эльза встала перед почтальоном:
— Жаль, что ты так и не вспомнил себя, но это было не главным. Целью была она, — Усик Эльзы показала на верх, где руки механических охранников крепко держали девочку глазки лучики. — Чистый кристалл Инь ОгО, ты хорошо спрятал ее в своем подсознании, но я его нашла, — радовалась Эльза. — В этом мире нет больше звезд для моей королевы. А кушать ей хочется постоянно.
Светильник над головой почтальона закрутился.
Где-то в глубине себя почтальон услышал голос девочку глаза-лучики, — Пробудись.
— Для чего? Мне тут хорошо, а там страшно.
— Все кто вывернулся из цифры находятся в этой игре, для них нет другого пространства. Разве мы для этого вышли из цыфры? Вспомни себя.
— Что изменится, если я вспомню себя? Звезд больше нет.
— Осталась еще одна звезда. Заветная.
— Ее сейчас не будет, — усмехнулась Аящеичка.
Вихреворот окрутил голову почтальона и из глубины его памяти вышла Плато-Мама дряхлый цыфровой зомбик в обветшалом сером платье, морщины путались под ее ногами, пустым цветом она соединилась с кубом БИО 2h2. По кабелю Плата-Мама прошоркала в сознание девочки глаза-лучики и заняла в нем трон Надежды. Из девочкиных глаз вышли два мощных луча, они разорвали пространство. Стена Авалу, защищавшая игру от реальности, рухнула. Улава — Бог всех миров, их звезды принадлежат Аящеичке.
— Кхе-кхе, — подавилась Аящеичка последней звездой под названием Паралициупоп.
Пока Плато-Мама входила в сознание девочки и ее глазами лучиками разрывала пространство, из крутящегося шара-светильника вышел седой, лохматый, бородатый, долговязый, в круглых очках, штаны в клетку, одет в серую жилетку странный прохожий. Он сразу затек в сознание почтальона и принялся в нем странничать: кривляться, улыбаться и сморкаться, затем остановился и забормотал:
— Вечность внутри нас. Чтобы выйти из петли, поперек ее иди. Пока ты в петле ты ограничен сознанием самой петли. Послушай, Улава — это игра, три дня прошло в игре, а сколько прошло на самом деле? Тебе не кажется, что тебя обманули? Сними акулярчики.
Почтальон послушался, снял акулярчики и оказался на улице, где он заглядывал за угол дома, перед ним был указатель с пальцем завернутый в фигу и песочница с детьми. Рядом стоял странный человек.
— Я профессор Паралиципоп. Это все петля Мебиуса, — сказал он, — аналог движется и переходит по петле в цифру, а затем из цифры в аналог.
— Цифра и аналог находятся в одной точке, только с разных сторон, — свет озарения пробил сознание почтальона.
— Чтобы попасть в игру, тебе не нужны очки, тебе лишь стоит порвать петлю в точке.
— Какой точке?
— Какой захочешь, — Паралициупоп взял из песочнице, где играли дети, горсть песка, подошел к указателю фига, — здесь невидимая стена, поэтому они поставили этот знак, — он провел рукой по воздуху, а другой кинул песком в поглаженное место. Песок прилип и показалась стена. Он взял невидимую кувалду и стукнул по стене, из образованной черной дыры вырвался ветер перемен. Профессор переступил порог черной дыры, обернулся к почтальону, — ты идешь?
Почтальон помотал головой, — мне надо кое-что тут исправить. Где вы взяли кувалду?
— Там же, где и стену, в голове, — Паралицепоп постучал указательным пальцем по лбу.
— Я понял, — сказал почтальон.
— Приятно иметь дело с понятливыми людьми, нам такие нужны в АО "ЗАСЛОН", — профессор Пралиципоп вышел из петли Мебиуса и через три дня его нашли в колодце.
Почтальон уперся в невидим стену, сейчас он знал что делать. Он подошел к детской песочнице, — Ребята дайте песочку.
— А ты нам что? — спросили дети.
— Золото, — почтальон достал из кармана золотой гульдин, который когда-то выкатился из рта Улавы.
— Нет, дай нам то, что найдешь за стеной.
— Ок.
Он взял горсть песка, размахнулся, кинул, песочек прилип, стена проявилась. Он взял невидимый таран, размахнулся и пробил черную дыру. Подул Ветер Перемен. Осторожно он вошел в черную дыру.
Бозон Четкий оказался в том моменте, когда он, только что вывернулся из цифры. Он вновь был один среди миллиона двух звезд. Бозон помахал звездам рукой, они помигали в ответ.
Над его головой пролетел тутулет Гогоотуна Хубы, — "Ты-то мне и нужен", — подумал Бозон.
Из тутулета вышел галактикмен, в шляпе с широкими полями и плаще, на его лице красовался шрам.