Одна из причин того, что курс русской валюты так рано пошатнулся, заключалась в том, что кредиторы настаивали, чтобы проценты и другие платежи по займам продолжали выплачиваться.[41] В то время, когда английский фунт, после того как его курс был стабилизован в начале 1916 г., сохранил на нью–йоркской бирже[42] до конца войны 97,92%, а французский франк 94,7% паритета, рубль уже к моменту февральской революции был обесценен на 50%.
Следующий документ, относящийся к первым месяцам войны, очень характерен для тех условий, на которых Россия получала кредиты во время войны:
«Ввиду имевшей место несколько месяцев тому назад доставки 8 млн. ф. ст. золотом из России, правительство его величества вошло в соглашение с русским правительством о том, чтобы Английский банк, под гарантией правительства его величества, дисконтировал русские обязательства казначейства еще на 12 млн. ф. ст. Таким образом, русское правительство получает в Англии фонды всего на сумму 20 млн. ф. ст., из коих 8 млн. должны быть употреблены русским правительством для того, чтобы обеспечить валюту для англо–русской торговли.[43] Эта валюта должна служить как для новых трансакций, так и для погашения существующей задолженности. Остальные 12 млн. должны быть употреблены для оплаты купонов русского военного долга и процентов по другим военным обязательствам русского правительства, подлежащих погашению в Соединенном королевстве. Для финансовых целей вне Соединенного королевства указанные средства могут быть употреблены только по консультации с правительством его величества в тех случаях, когда британский рынок не может доставить требуемых товаров, вследствие чего заказы должны быть переданы в Соединенные Штаты или Канаду».[44].
Помимо того что Россия не имела права свободно распоряжаться полученными ею кредитами, с нее брали очень высокие проценты. Для примера укажем на кредит в 5 млн. долл., полученный Россией в октябре 1915 г. сроком на 18 месяцев. Он был дан из 9% годовых, помимо комиссионных и других вычетов,[45] между тем как англо–французский заем в 500 млн. долл., полученный в Нью–Йорке в тот же самый период, был заключен из 5% годовых по курсу 98 за 100.
Необходимо отметить, что после вступления США в войну и для них самих возникли трудности в деле поддержки курса валюты. Усиливается отлив золота из США в Японию, Испанию, Аргентину.
Помимо экспорта золота в уплату за импорт много золота вывозилось из США арбитражистами; особенно велик был экспорт золота в Испанию, которая стала мировым центром спекуляции золотом и откуда уходило много золота и в Германию. Испания стала принимать золото из США только со значительной скидкой.
На женевской бирже во все время участия США в войне, курс доллара был значительно ниже паритета. Весной 1918 г. падение курса доллара на женевской бирже превысило 20%. Для защиты своего золотого запаса США принуждены были наложить на золото эмбарго, которое было в силе с 10 сентября 1917 г. до 18 ноября 1918 г.
Германия для поддержки курса марки учредила в ряде нейтральных стран специальные Devisenstellen,[46] которые должны были путем любых махинаций поддерживать курс марки.
Движение курса марки в Амстердаме (Паритет: 100 марок = 59,30 голландских флоринов).
| Годы | Высший курс | Низший курс |
|---|---|---|
| III квартал 1914 | 59,17 | 54,85 |
| IV » 1914 | 55,55 | 52,45 |
| 1915 | 54,25 | 42,35 |
| 1916 | 46,05 | 38,87 |
| 1917 | 45,35 | 30,55 |
| 1918 | 47,55 | 26,40 |
Германия сумела получить путем интриг и шантажа в близлежащих и находившихся не особенно далеко от линии огня нейтральных странах обширные кредиты, значительная часть которых была выписана в марках. Германская марка была предметом интенсивной спекуляции на биржах нейтральных стран, причем каждая одержанная Германией частная победа и каждый слух о близости мира вызывали повышение курса марки. Наконец, мы уже знаем, что Германия сохранила высокий процент покрытия импорта экспортом.[47] Таковы были основные факторы, благодаря которым курс марки в течение войны понижался достаточно плавно, сохранив еще в октябре 1918 г. свыше 60% паритета на цюрихской бирже. Но все эти факторы не были бы достаточно эффективны, если бы за ними не стояли большие запасы золота, дававшие Германии возможность в необходимый момент поддержать курс валюты при помощи желтого металла. Германия прибегала к интервенции для поддержания курса марки не только тогда, когда обстоятельства складывались для курса марки неблагоприятно, но и в тех случаях, когда надо было усилить влияние благоприятных факторов. Так, в конце 1917 и в начале 1918 г., когда курс марки поднимался благодаря поражению итальянцев при Капоретто и Брестскому миру, Германия не ослабила, а усилила интервенцию на швейцарских биржах, вследствие чего курс марки тогда достиг без малого 80% паритета.
41
Для защиты интересов французских кредиторов в феврале 1915 г. состоялось специальное соглашение между Французским банком и Русским государственным банком. Кредиты, предоставленные по этому соглашению, должны «были итти только «а удовлетворение французских кредиторов России (Decamps, op. cit., p. 225).
47
Там, где Германия не имела конкурентов, она назначала на экспортируемые ею товары рваческие цены. Так, например, в октябре 1918 г., при цене внутри Германии на сортовое железо в 200 мя рок за тонну, Швейцария платила за импортируемое из Германии сортовое железо по 750 фр. за тонну (Blankart, op. ,cit p. 230).