Агитация за сдачу золота велась с большим размахом, чем где бы то ни было. Духовенство агитировало в церквах за сдачу золота.’ Школы обрабатывали в этом направлении детей, а те в свою очередь влияли на родителей. Банки устраивали специальные лотереи, выдавая премии за каждую сданную тысячную и десятитысячную марку золотом. Количество золота, изъятого таким образом из обращения, оценивается в 2 млрд. марок.[100].
В Германии не ограничились мобилизацией одного только монетарного золота. В 1916 г. была организована скупка золотых вещей у населения. Скупленные вещи шли в золотой лом. Если же их оформление представляло особую ценность, они перепродавались в нейтральные страны, где за них получалась валюта. Как и при выкачивании золотых монет из обращения, к этому делу опять был привлечен агитационный аппарат, включая духовенство и школьных учителей. Держателей золотых вещей всячески побуждали продать их государству. Чтобы обладатели золотых вещей не могли ссылаться на то, что вещь дорога как память, им кроме специальных удостоверений выдавались на память особые железные знаки.[101] Вместо золотых цепочек сдатчикам выдавались за небольшую плату железные цепочки. Единственное, что оставалось у населения, – это обручальные кольца.
Впервые после начала войны золотой запас Рейхсбанка показывал убыль в третью неделю июня 1917 г. Через месяц такое явление повторяется. В связи с этим Рейхсбанк окончательно прекращает отпуск золота для технических целей и сильно урезывает отпуск золота для зубных протезов.
Сам Рейхсбанк в своем отчете[102] признает, что эти меры заставили промышленников, нуждавшихся в золоте для технических целей, обращаться к нелегальному рынку (значит, таковой все–таки существовал, несмотря на строжайшие меры, которые принимались против спекуляции золотом) и тем самым подрывать политику Рейхсбанка по концентрации золота.
С декабря 1917 г. скупочные пункты стали скупать на тех же основаниях и серебро, цена которого на мировом рынке поднялась вместе с ценами других товаров и которое легко было превратить в валюту.
Для золотого баланса Германии в годы войны мы, таким образом, уже имеем три статьи:
1) золото, бывшее в Рейхсбанке к началу войны.
2) монетарное золото, изъятое из обращения.
3) изъятое у населения декоративное золото.
Четвертой очень важной статьей является золото, полученное от союзников Германии – Австро–Венгрии и Турции.
По данным «меморандума Лиги наций» (1913–1922 гг., стр. 70), в Австро–Венгерском банке было:
| К концу 1913 г. | 1 241 млн. крон |
| К концу 1914 г. | 1 055 млн. крон |
| К концу 1915 г. | 685 млн. крон |
| К концу 1916 г. | 290 млн. крон |
| К концу 1917 г. | 265 млн. крон |
| К концу 1918 г. | 262 млн. крон |
Из этого видно, во–первых, что Австро–Венгерский банк потерял за годы войны около 1 млрд, крон, или 850 млн. марок; во–вторых, что указанная потеря относится главным образом к первым двум годам войны.
По данным М. J. Djourichitch («L’assistance mutuelle des banqnes d’emission, Paris 1934, p. 29) Австро–Венгерский банк передал в период войны много золота Германии.
Не следует, однако, думать, что золото Австро–Венгерского банка было передано Германии целиком. В данных об импорте золота в нейтральные страны имеются отдельные статьи импорта из Австрии. Если по отношению к Швейцарии можно допустить, что золото шло через Австрию из соображений удобства транспорта, то по отношению к скандинавским странам, тоже получавшим золото из Австрии, эти соображения отпадают. Но этого мало. В апрельском номере журнала «Banker’s Magazine», в статье, уделяющей австрийскому золоту много внимания, прямо указывается, что даже для платежей Берлину Австрия предпочитала переводить золото в Голландию, получать там кредиты и платить Германии голландской валютой. Ясно, что Германии в годы войны достался далеко не весь золотой запас Австро–Венгерского банка.
В Австро–Венгрии, по данным «Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich» (1928 г.), к концу 1913 г. было в обращении еще на 185 млн. марок золота, однако, как указывает «Banker’s Magazine» (1915 г., стр. 875), пропаганда по сдаче золота здесь велась очень слабо. Это может найти объяснение в том, что золота в обращении было мало, что на патриотизм населения Австро–Венгрии нельзя было рассчитывать, наконец, что власти Австро–Венгрии не были заинтересованы в том, чтобы выкачать из страны все золото.