Саида так и не приехала. Смутное чувство беспокойства вновь овладело им. Сейчас она, наверное, в лаборатории Васильева...
Подошел Рустамов.
- Тебя там ждут, Ибрагим, - сказал он Гасанову, дотрагиваясь до его руки. - Нехорошо! Всех бросил. Опять о стометровой мечтаешь? - Он взглядом указал на плавучий остров, где высились подъемные краны, похожие на костлявых жирафов.
- Не угадал, Али, - задумчиво ответил инженер. - Зачем мечтать о том, что можно сделать сейчас? Пятьдесят метров или сто - какая разница! Надо искать другое решение, чтобы ставить вышки на самой большой глубине... в любом месте...
- Если, конечно, ты уверен, что там есть нефть, уверен в надежности разведки, - согласился Рустамов и с улыбкой посмотрел из-под бровей. - Можно ли строить Эйфелеву башню, как назвал твое основание студент, а потом разбирать ее, если в этом месте нефти не окажется? Как ты считаешь?
- В том-то и дело! Нельзя бурить без постройки вышки... Но я надеялся на аппараты Саиды. По ее словам, они могли бы более надежно, чем все другие способы разведки, определить местонахождение нефтяных пластов... Оказывается, с этими аппаратами должны работать водолазы. А какой черт нырнет на стометровую глубину?
- Я хотел с тобой о другом поговорить, Ибрагим, - осторожно начал Рустамов. - Прости меня, могу испортить тебе весь праздник. Но ничего не поделаешь, никак нельзя откладывать этот разговор... Тебе известно, что для испытания своей конструкции к нам прикомандирован инженер Васильев. Ему очень нужны опытные мастера.
Гасанов быстро взглянул на парторга, но ничего не сказал.
- Ты понимаешь, Ибрагим, какие ему нужны люди? У нас их по пальцам пересчитать можно. Да вот они - все тут! - Рустамов указал на группу мастеров, направляющихся в комнату отдыха.
- Например? - хмуро бросил Гасанов и, чтобы скрыть от парторга досаду, наклонился над водой.
Рустамов смотрел на рабочих и каждого из них провожал глазами.
По мостику медленно проходил Ага Керимов. Из-под его рабочего костюма выглядывали ослепительно белые манжеты и воротник рубашки.
- Например, - продолжал Рустамов, - твой лучший мастер Ага Рагимович Керимов.
- Так... - Гасанов загнул палец. - Еще кто?
- Мастер Григорян, - так же спокойно сказал парторг, увидев вдали фигуру рабочего очень высокого роста, с длинными мускулистыми руками; волосы у него были курчавыми и спадали на лоб кольцами, как у девушки. - Мастер Пахомов, - невозмутимо продолжал Рустамов, указывая глазами на старика с белой окладистой бородой и обкуренными желтыми усами.
Гасанов молча смотрел вниз, где разбивались волны о трубчатые ноги подводного основания. Шипела пена. Лопались пузырьки в зеленой воде.
- Очень хорош для этой работы и твой мастер Опанасенко, подчеркнуто спокойно продолжал Рустамов, увидев молодого загорелого украинца с насмешливо прищуренными глазами.
Опанасенко размашисто шагал по мостику. Дойдя до комнаты отдыха, он оглянулся и приветливо улыбнулся парторгу, сверкнув белыми зубами.
Рустамов помахал ему рукой, затем снова обратился к инженеру:
- Вот, пожалуй, и все. Что ты на это скажешь?
Гасанов долго молчал, медля с ответом, затем решительно тряхнул головой:
- Ясно! Значит, всех отдать. А с кем же мне, понимаешь, мне, - он подчеркнул это слово, - дальше работать?
- Я знаю, дорогой, тебе обидно, - осторожно начал Рустамов, - но конструкция Васильева может открыть перед нами новые пути в добыче нефти. А ведь мы на то и работаем в исследовательском институте, чтобы искать эти пути. У тебя другое - ты уже достиг определенных результатов. Можно и подождать немножко пока не проведем испытание васильевской конструкции. Тогда будем знать, на чем остановиться, чей метод принять: твой или его. Дело государственное, обиды тут ни при чем.
- Но, насколько я понимаю, на работу к Васильеву можно посылать людей только с их личного согласия?
- За этим дело не станет. Пойдем поговорим!..
Вскоре все мастера собрались в комнате отдыха и с нетерпением ждали, что скажет парторг.
Рустамов оглядел слушателей. Их было всего несколько человек, разных и по возрасту, и по стажу, и по национальности. И вместе с тем перед ним был крепкий коллектив, который может сделать все.
- Нехорошо получается с моей стороны, - с улыбкой начал Рустамов, останавливая свой взгляд на озабоченном лице мастера Керимова. Сегодня праздник, когда вы все, можно сказать, именинники, и вдруг приходит Рустамов и говорит о новой работе. Но, понимаете, дело уж очень срочное... - Он перевел взгляд на Григоряна. - Вы знаете, что к нам приехал один замечательный инженер? Он раньше работал в Ленинграде, на Кировском заводе. Много сделал для Советской Армии. Теперь приехал с Урала для испытания своей новой конструкции. Он тоже ищет способ, чтобы больше достать нефти с глубин морского дна. Но один человек ничего не сделает без опытных мастеров...
- Как можно! - согласился Керимов.
- И вот мы посоветовались с Джафаром Алекперовичем и решили просить вас...
- Зачем просить? - неожиданно загорячился Керимов. - Скажи: надо! Все пойдем. Да?
- Нельзя, Керимов. Тут дело особое. Опасное задание! Пойдет только тот, кто желает.
- Там тоже надо бурить? - смотря в пол, нерешительно спросил Григорян.
- Та же самая работа, но, понимаешь, это первый опыт, а потому я и предупреждаю, что он может быть опасным.
Григорян немного помолчал, затем снова, уже несколько смущенно, спросил:
- А кто на новой буровой у Ибрагима Аббасовича будет?
- Найдутся люди, - недовольно оборвал его Пахомов и нервным движением сжал бороду в кулак. - А я так понимаю: если ты, товарищ Рустамов, к нам пришел, по-душевному, говоришь, просишь - значит, надо! А страшного мы не боимся... Всякое на нашем веку бывало. - Он встал, застегнул верхнюю пуговицу пиджака и спросил: - Когда на новую работу становиться?