Видимо, он и себя убедил в том, что вражеская пуля не засела у него в ноге. Но Эвану было ясно, что это не так. При неверном свете горящих стрел он видел, что за Дрейком стелется темный след. Кровотечение было медленным, но не прекращалось.
Кэроу знал, что должен воспользоваться временным затишьем, чтобы найти Анну Блайт, но вместо этого, беспокоясь за своего капитана, поспешил за Дрейком к дому губернатора.
Они ворвались в ворота особняка. Оседланная лошадь, видимо, ожидающая хозяина, взрывая копытами землю, в страхе промчалась мимо.
– Мы пришли как раз вовремя, – сказал Эван, пересекая двор и скрываясь в дверном проеме. – Губернатор собирался отбыть, даже не попрощав…
Он не договорил, почувствовав, что все замерли, пораженные благоговейным восхищением. Кэроу проследил за их хищными взглядами. Там, вдоль стены, один на другом лежали слитки серебра, несметные сокровища.
Почти благоговейно Дрейк взял в руку один.
– Это потянет фунтов на сорок, – изрек он. – Друзья мои, мы смотрим на чистый миллион стерлингов! – Он откинул назад голову и разразился гомерическим хохотом: – Джентльмены! Мы находимся с вами в центре мировой сокровищницы! Если нам не удастся завладеть ею, нам некого будет винить, кроме себя.
По крыше особняка забарабанил дождь. Как предостережение свыше, на пальмы обрушился порыв сильного ветра, и через минуту дождь превратился в тропический ураган.
– Давай заберем серебро и уйдем из города, Фрэнсис, – предложил Эван. – Испанцы не смогут стрелять из мушкетов под дождем.
– Нет, – отрезал Дрейк. – Серебро – слишком тяжелая поклажа. Мы сможем унести лишь небольшую часть, а мне нужны золото, жемчуг, изумруды.
– Фрэнсис… – Эван многозначительно посмотрел на пропитавшуюся кровью повязку на ноге друга.
– Приказываю напасть на казначейство! – закричал Дрейк. – А у тебя, Эван, другое задание. И если ты сейчас же не уйдешь отсюда, я предам тебя суду за нарушение субординации.
Увидев фанатичный огонь в глазах друга, Кэроу ощутил неприятный холодок.
– Слушаюсь, сэр, – он повернулся на каблуках и вышел под проливной дождь.
ГЛАВА 9
Энни и Валерия стояли у окна виллы Родриго и всматривались в серые предрассветные сумерки. По рамам барабанил дождь. Завывающий ветер терзал верхушки пальмовых деревьев, обрывая листья с цветущих кустов.
– Как бы я хотела знать, где сейчас Родриго, – сказала Валерия.
Яркая стрела молнии расколола ночь, и женщина вздрогнула. Энни протерла оконное стекло. Обе слышали доносившиеся с улицы звуки колокола и стрельбы. Родриго, вооруженный, выбежал из дома, ничего им не сказав.
– Как жутко смотреть на все это, – Валерия прикусила губу. – Интересно, кто напал на нас на этот раз? Французы? Или, может быть, голландцы? Но уж точно не кимаруны. Они не могли повторить набег через такой короткий промежуток времени.
– Нет, у кимарунов нет мушкетов.
– И у церковников тоже, – Валерия снова вздрогнула.
Энни положила руку ей на плечо:
– Инквизиция не стала бы устраивать облаву в городе ночью.
Валерия кивнула. Она, казалось, немного успокоилась, но новые вспышки мушкетного огня, крики людей и ржание лошадей опять растревожили ее.
– Ты думаешь, его могут ранить, – Энни сжала руку Валерии.
– Родриго? Нет, это невозможно.
Девушка хотела ободрить Валерию, но сама мучилась сомнениями и чувством вины. После разговора с английским шпионом ее разрывали противоречивые желания: с одной стороны, ей хотелось все рассказать Родриго, с другой – Энни не могла нарушить обещание, хотя бы и силой вырванное у нее англичанином. Она так и не сказала ничего даже Родриго.
Сейчас Анна Блайт де Карваль была уверена, что сегодняшняя битва – результат ее молчания. От чувства горькой вины у нее сжималось горло. Если погибнут невинные люди, виновата будет только она.
– Никогда не прощу себе, если с Родриго что-нибудь случится, – прошептала девушка.
– Ты ни в чем не виновата, – Валерия ударила кулаком по подоконнику. – Я не должна была отпускать его, пока… – она не договорила и закрыла глаза.
– Вы любите его? – спросила Энни.
– Да, – прямой ответ говорил о многом.
На лице Валерии отразилась такая мука, что у Энни сжалось сердце.
Девушка никогда не испытывала такой сильной, безнадежной любви. Выражение лица Валерии всякий раз убеждало ее, что любовь – не то состояние, к которому она должна стремиться.
– Я спущусь вниз, в кладовую, соберу что-нибудь поесть, – сказала Валерия. – И захвачу немного хереса, чтобы успокоить нервы.
Энни прижалась лбом к стеклу и прислушалась к стуку дождя по крыше. Скрипнувшая дверь кладовой в дальней части дома навела ее на мысль о Родриго. Первые же удары церковного колокола разбудили весь дом. Поднялась настоящая суматоха. Родриго отвел Энни, Валерию и трех слуг в потайную комнату в подвале, а сам, поругиваясь, ушел защищать город.
Не в силах долго выносить ожидание и темноту, женщины решили покинуть укрытие. Энни чувствовала себя в безопасности, поскольку в доме не было никаких ценностей. Сражение, похоже, велось в районе центральной площади и у Панамских ворот, на другой стороне города. Пока Энни ждала возвращения Валерии, мимо дома пробежал какой-то человек, сообщая жителям, что на их город напал не кто иной, как El Draguez, Дрейк, девонширский дракон. Вот уже два года он сновал где-то поблизости, делая молниеносные вылазки и снова скрываясь. Пока его добычей были только корабли. Он не предпринимал таких дерзких шагов, как нападение на укрепленный город.
Ощутив новый прилив стыда, Энни снова вспомнила уэльсца. Ну конечно! Он работал на Дрейка! Господи, о чем же она думала, храня его тайну и подвергая опасности весь город?