— Хм, уже высохли, — игриво заметил Золотой, гладя её длинные волосы. На это замечание девушка что-то неразборчивое прошептала, но потом поднялась, вновь приняв сидячее положение.
— Прости меня, — проскулила она, нервно теребя подол от платья. На данное заявление Голден так же сел и с непонимание уставился на неё. — Со мной одни проблемы, — добавила девушка, увидев его взгляд.
— Хелен, не говори глупостей, ты просто поскользнулась.
— Да, но я не хочу, чтоб ты чувствовал себя нянькой, находясь рядом со мной, — так же тихо проскулила она, шмыгая своим остреньким носиком; Голден только закатил глаза и, схватив её за талию, вновь посадил себе на ноги. Девушка опустила голову, до сих пор не отпуская легкую ткань сарафана. Тогда парень, мягко взяв её за подбородок, заставил посмотреть на него.
— Если я скажу, что всё то, что относится к тебе, меня устраивает, ты выкинешь эти глупости из головы? — задал вопрос в серьёзном тоне. Хелен только молча смотрела на него, пытаясь уловить каждую его эмоцию, но всё же приняв тот факт, что её капризы ни к чему хорошему не приведут, она обняла его, спокойно положив голову ему на плечо. Всё же девушка решила смолчать, но на самом деле ей было стыдно перед ним, конечно, вся эта помощь, что он ей оказывал, была приятной, но больше она боялась, что ему в конец надоест, и он просто уйдет.
Так вот они просидели ещё некое время, и пока Хелен мирно дремала у него на плече, Голден, гладя её по волосам, загадочно смотрел куда-то вперед. Так-то он всерьез не принимал тот факт, что за ним кто-то следит, но всё же и успокоиться не мог. Парень знал, что это была ни Мари, ни Спринг, но тогда кто? Это он и пытался понять, но как-то всё тщетно. Конечно, у него была одна идея о личности этого незнакомца, но она была настолько нелепой, что вызывала лишь улыбку. И вот, когда его голова вновь начала ныть от всех этих раздумий, тогда Голден перевёл взгляд на девушку. Он вспоминал, когда в первый раз её увидел, она была такой бледной и исхудавшей, в глазах была только боль и слезы, теперь же, она стала такой бодрой и румяной, конечно, слезы остались, но они были такими не долгими, ведь их быстро скрывала улыбка счастья, которая оставалась с ней, даже когда она спала. Откинув очередную прядку «непослушных» волос с её лица, Золотой наклонился к ней и стал тихонько нашептывать её имя, чтоб разбудить. И вскоре девушка открыла глаза и тут же взглянула на него, и, увидев, что парень пока что в хорошем настроении, она вновь обняла его за шею и продолжила молча сидеть. И тут их затишье прерывает тихий, но настойчивый стук в деревянную дверь. Тогда Хелен, тяжело выдохнув, спрыгнула с кровати и пошла открывать, а Голден усмехнулся и проследовал за ней, чтобы не пропустить ничего интересного.
И как только дверь открылась, стоящий на пороге Марк вбежал на крыльцо и стал в быстром темпе рассказывать о причине своего визита. И после долгой и почти бессмысленной болтовни, он, наконец, перешёл к сути и по просьбе своей матери пригласил их в гости. Хелен эта идея понравилась, ведь она давно знала эту семью, но стоило ей взглянуть на Голдена, как сразу поняла его мнения на счет этого, и поэтому ей пришлось отказаться. Но мальчик не отступал, он стал носиться вокруг них и продолжал просить, а иногда даже переходил на крик и визг. Золотой долго терпел, но всё же под его криками и под просящим взглядом девушки парень сдался.
— Ну, ладно, хорошо! Мы идем, — услышав это, Марк хитро улыбнулся и тотчас выбежал на улицу, а Хелен стояла и не могла поверить, что он согласился, хотя, пожалуй, сам Голден этому верить не хотел.
И вот решив свои разногласия, они шли по дороге туда, куда их вел Марк. Этот ребенок был очень энергичный, он без передыху носился там и тут, прыгал на каждой кочке, да и падал не меньше, но в отличии от него, взрослые не казались уж такими счастливыми.
— В чем дело? Ты так недоволен из-за этого? — тихо поинтересовалась Хелен, не выдержав этот озлобленный взгляд парня.
— Не только, что-то мне подсказывает, что это не обернется ничем хорошим, только руганью, — на полном пессимизме ответил он.
— Но ты ведь сам говорил, что без ссор было бы скучно.
— Иногда да, но без слез это было бы ещё лучше, — не менее злобно проворчал медведь; тогда девушка, поняв намек, тоже замолчала и перевела взгляд в сторону.
Участок, к которому они пришли, был огорожен зеленым металлическим забором, а за ним выглядывал небольшой каменный двухэтажный дом, отделанный сайдингом. Внутри двор был обустроен красиво: тропинка из резных каменных плит, местами из гальки, на клумбах разных размеров насажены цветы и декоративные зверушки, раскрашенный гараж, что слева, и довольно-таки привлекательная белая беседка в конце сада — из всего этого можно сделать вывод, что семья, проживающая здесь, была достаточно зажиточной. Пройдя по дорожке, они резко остановились, когда на крыльцо буквально вылетает женщина около сорока лет. Какой-то особенной внешностью она не отличалась, но вот её улыбка говорила о её позитивном отношении ко всему происходящему. Увидев своих гостей, женщина не стала ни о чем расспрашивать, только затолкала их в дом, причем буквально.
Такое поведение хозяйки ввело Голдена в небольшой испуг, от чего тот даже забыл, что происходило потом, а опомнился уже тогда, когда они все сидели за столом. Хоть народу оказалось меньше, чем он ожидал, однако это ни капельки не добавляло ему уверенности, единственное, что спасало это тишина, все те, кто тут находился, вели себя относительно спокойно и культурно. Золотой сидел, молчал, лишь искоса поглядывал на всех; противоположно ему так же сидел, уткнувшись в газету, мужчина возрастом чуть побольше сорока, он не вел беседу, только слушал и иногда мог сказать что-то колкое в адрес своей жены, которая и сидела по правую руку от него. В отличие от мужа, Ольга была самой общительной, она то и дело расспрашивала Хелен о разных важных и не очень вещах, конечно, некоторые вопросы задавались и Голдену, но, получив в ответ лишь строгий взгляд, женщина вновь обращалась к девушке. А Марк тем временем уже успел посидеть у всех на коленях, наевшись из чужих тарелок. Но, пожалуй, за этим столом больше всего не хотелось сидеть именно Дженнифер. Она сидела, недовольно размазывая еду по тарелке, и смотрела по сторонам, но чаще в сторону парня; а когда ей и это надоедало, то она, недовольно выдыхая, положила голову на стол, но, получая замечание от одного из родителей, ей приходилось вновь подняться. Иногда Дженни, кокетливо улыбаясь, как бы случайно, дотрагивалась до его ноги или руки, причем, эти действия никто не замечал. Золотого сначала бесило всё, что было с ней связано, но теперь ему самому стало интересно, что она ещё там напридумывает, только бы привлечь его внимание. Так же, изредка поддавшись на её действия, он переключал свой взгляд на неё, но ненадолго, а пока парень смотрел, девчонка пыталась угадать его эмоции, но они были скрыты идеально за маской равнодушия с легкой усмешкой. Но один раз, когда Дженни уж слишком откровенно дала намек о своём существовании, Голден тихо зарычал и пнул её по лодыжке, от чего она быстро отодвинулась обратно и закусила свою губу, только бы не закричать. И пока девчонка корчилась от боли, Голден, смеясь про себя, повернулся обратно к остальным.
— Так вы помолвлены? — резко нарушил тишину этот вопрос, который задал пожилой, до этого молчащий, мужчина лет семидесяти. Услышав это, Хелен испуганно посмотрела на Голдена, как будто боялась его реакции, но увидев только тоже равнодушие, повернулась обратно, отрицательно мотнув головой.
— А что же так? — снова спросил старик.
— Па, перестань, это их личное дело, — так же быстро перебила его Ольга, видя в вопросах отца явное неприличие, но на это замечание мужчина лишь хрипло посмеялся и снова посмотрел на гостей.