— Ну, раз так, тогда вынужден с вами простится, — добавил мужчина и пошел дальше, но тут, проходя мимо Голдена, он резко остановился и постучал парня по плечу.
— Давайте с этим не затягивайте, чтоб на следующий год уже можно было бы вас поздравить с прибавлением, — хрипло посмеявшись, пожилой человек повел Марка дальше в противоположное направление. Золотой стоял как вкопанный, эти действия и слова веселого старичка застали его врасплох. Парень пытался понять, правильно ли он понял смысл сказанного, и вдруг увидев, что девчонка снова стояла вся красная, тут же стало понятно, что мысли этого старика он правильно уловил. Тогда Голден улыбнулся, больно уж ему нравилось видеть её стесняющеюся, поэтому, быстро обвив рукой её талию, он прижал Хелен к себе, и они продолжили свой путь.
Шли они той же дорогой, что и две недели назад, только в обратном направлении, и всё так же молча, ничего не говоря друг другу. И вскоре дошли до той большой деревни. На часах половина одиннадцатого, а на улице почти никого, только носится разная малышня и всё. И тут выйдя в это более оживленное место, они увидели, что у почтового отделения припаркована машина, а водитель, вероятней всего, что-то высматривал в капоте этого проржавевшего ВАЗа. Поняв, что это её друг, Хелен радостная подбежала к нему и обняла, тем временем мужчина стоял, разведя руками в сторону, ибо он измазюкался в этом машинном масле, но не хотел пачкать и её. И когда Рубен увидел недобрый взгляд Золотого, который так же к ним приближался, он тут же увильнул от девчонки и, вернувшись к капоту, закрыл его.
И пока мужчина, вытирая руки о тряпку, беседовал с Хелен, Голден стоял неподалеку и тихо рычал, уж больно ему не понравились эти их обнимашки, пусть даже дружеские. И когда их спор по поводу, как ехать, был решен, все стали садится в машину, Золотому бы пришлось снова сидеть на переднем сидении, но тут:
— Сядешь, пожалуйста, со мной, — взяв его за руку, попросила Хелен; парень сам был не против, уж лучше видеть её, чем этого психованного, который усидеть на месте не мог, всё ёрзал по своему водительскому креслу.
Целый час они потратили, чтоб выехать из этого леса, так как глиняные дороги после вчерашнего дождя все размыло, что даже внедорожнику здесь было бы проблематично проехать, что уж там говорить про заниженную развалюху. И вот после нескольких объездов и кругов вокруг деревней, они наконец-то выехали на широкое чистое шоссе без всяких там кочек и дыр, как-никак дорога-то ведет прямиком до столицы, поэтому за состоянием этой трассы хорошо следят. И теперь они потратили ещё час, пока ехали, и когда вдали наконец показался город, машина резко останавливается, и судя по ругательствам, идущих от водителя, они попали в пробку.
Позже выяснив, что они застряли здесь как минимум на полчаса, Рубен всё равно не мог усидеть на месте, просидеть полчаса в машине вместе с этим парнем казалось ему безумием, но все же догадавшись, что тот его не тронет в присутствии девушки, он немного успокоился. И тут его взгляд скользнул на зеркало заднего вида, конечно, мужчина не хотел за ними следить, но вот увиденное его заинтересовало. Хелен, схватив парня за руку и положив голову на его плечо, тихо спала, всё же дорога была утомительной, а Голден тем временем убирал волосы, которые так и норовили попасть ей на лицо. Лицо парня было таким спокойным, на губах даже вроде показалась улыбка, но тут, заметив слежку, он перевел свой взгляд на зеркало и, злобно оскалившись, сильно ударил по водительскому креслу, от такого толчка Рубен чуть не влетел лбом в руль, но обошлось. Тогда водитель тут же отвернулся, но, не вытерпев даже минуты, он снова посмотрел на них. Золотой снова занялся тем же, что и до обнаружения, только тихонько скалясь, зная, что за ним наблюдают.
— Что, так интересно?! — не вытерпев, прорычал он. Рубен, забыв, что у парня такой грубый, чуть ли не загробный голос, от неожиданности подпрыгнул на месте и снова отвернулся. Но вскоре любопытство опять взяло верх, поэтому мужчина уже полностью повернулся к ним.
— Она знает о твоих… особенностях? — как-то неуверенно спросил он. От этого вопроса парень злобно посмотрел на него исподлобья.
— Знает, — грубо ответил Золотой, надеясь, что тот отвалит, но он продолжал сидеть, смотря на них, а больше на него, как будто вспоминал, где же он мог его видеть.
— Слушай, мы случайно нигде не встречались? — усомнился Рубен, почему Золотой казался ему таким знакомым, аж до дрожи знакомым.
— К твоему счастью, что нет! — снова с угрозой прорычал парень, но соврал. Голден-то отлично его помнил, этого охранника, кто один из немногих, смог его обыграть и прожить все эти пять ночей.
Они продолжали сидеть молча, парень кое-как успокоился и решил воспользоваться тем, что Рубен в порыве скуки может рассказать все, о чем его спросят.
— И давно вы с ней знакомы?
— Да не особо давно, — ответил Рубен, и тут почему-то ему захотелось рассказать всю историю, и увидев, что Голден готов слушать, он продолжил. — Когда четыре года назад наконец-то выбрался на свободу, то первый год просто сходил с ума, не знал что делать и как вообще жить в этом мире, и вот так вот вскоре довел себя до того состояния, что напился и под машину попал. И пока в больнице лежал, поумнеть пришлось. Нашел своих бывших сокамерников, они — ребята хорошие, помогли. И вот в один день, когда город только-только отошел от той трагедии, что произошла не далеко отсюда, я поздно вечером, идя с работы, увидел девушку, она сидела на остановке и ревела, рядом стоял маленький рюкзак. Не знаю, что на меня в тот раз нашло, но я пригласил её к себе домой, и только потом узнал, что у этой девчонки в кораблекрушении погибла вся семья, и пока она лежала в больнице с каким-то там психическим отклонением, квартира была продана за неуплату, толи они её снимали, толи ипотека, не помню уже. А потом в больнице ей просто впихнули пару таблеток и выгнали на улицу. И в тот момент мне стало её жалко, человек как никак, пригласил погостить, а там дальше и сдружились, — досказав свою историю Рубен обернулся, думая, что парень заснул от его болтовни, но было наоборот, Голден внимательно слушал каждое его слово.
— И за все это время вы остаетесь только друзьями, не больше? — как-то усомнился парень, сам не понимая, с чего вдруг его потянуло на разговор с этим человеком.
— Для чего-то большего я не считаю её особо привлекательной, слишком худая, да и эти слёзы, она же всегда ревет из-за глупой обиды, а если случайно затронуть её семью так сразу истерика до конца дня, даже не понимаю, как ты это терпишь, я лично не могу. Конечно, я бы не против с ней просто так, ради удовольствия, но не хотелось портить девчонке её первый раз, может хоть в этом деле ей повезет, — смеявшись рассказывал он. Голден немного охренел от прямолинейности его слов, мужчина говорил об этом так свободно, даже не стесняясь. Теперь Рубен стал уверенней себя вести, не чувствуя от собеседника агрессии. Тогда снова повернувшись, он стал смотреть на девушку и, убедившись, что она спит крепко, продолжил:
— И да кстати, предупредить хотел, тебя этот Джеймс по всему городу ищет…
— А тебя так волнует, кто кого ищет?! — снова огрызнулся Золотой.
— Что касается тебя, меня мало волнует, но вот у этих малолетних отморозков нет даже понятия чести, они что хотят, то и творят. Поэтому я больше беспокоюсь за Хелен, ведь они по-любому воспользуются этим, и используют её для своих целей, — доложил он и, достав из бардачка пачку сигар, вышел из машины. Пожалуй, ещё никогда Голден не был так сильно напуган чьими-то словами, даже не зная как реагировать на его слова.
Остаток поездки они ехали уже молча, Рубен понял, что его слова задели парня, поэтому решил больше не надоедать ему своей болтовней. После их разговора Золотой повернулся в сторону двери и смотрел на улицы города, уйдя далеко в свои мысли. Очнулся только тогда, когда они остановились рядом с уже знакомым домом. Тогда разбудив девушку, он вышел из машины и стал ждать её уже на тротуаре. Вскоре Хелен, о чем-то переговорив с другом и попрощавшись, так же вышла, и проследовала в сторону дома. Голден снова насильно забрал у неё рюкзак и пошел за ней. Рубен её некоторое время смотрел им вслед и до сих пор не мог понять, где же он мог видеть этого парня, но потом уехал.