— Всё может быть, — как-то неоднозначно ответил Голден и спокойно положил голову на подушку, закрыв глаза, а уши, вечно торчавшие в сторону, прижал к своей голове. Но и это надолго их не спасло, вскоре тонкие пальчики вновь прошлись по этому золотому материалу. Конечно, Золотому было гораздо удобнее ходить, при этом не пряча эти уши, хотя бы дома; он пытался не обращать внимания на эти прикосновения, как-никак это было приятно, но все равно иногда его начинало подбешивать это через чур большое внимание, как, например, сейчас.
— Что ты пристала к ним?! — немного злобно поинтересовался юноша, открыв глаза и уставясь на неё, при этом скинул её руку.
— Почему я просто не могу потрогать, ведь в этом нет ничего плохого? — с ноткой обиды переспросила она, не ожидая, что он разозлится.
— Тогда почему я просто не могу потрогать тебя, ведь в этом тоже нет ничего плохого? — перефразировал её вопрос Голден, от чего девушка тут же поднялась и села на кровать, обиженно крестив руки на груди.
— Нашел с чем сравнивать. Это личное, в отличии… — не успела она договорить, как была перебита.
— В отличии от них? — недовольно закончил за ней речь, после Голден так же поднялся и подтянулся к её уху.
— Хелен… для меня мои ушки настолько же личные, как для тебя то, что ты пытаешь скрыть под своей одеждой, — прошептал он протяжно, игриво, с одной стороны даже злобно. От такого тона по её телу прошли мурашки, а когда до неё дошел весь смысл сказанного, на её щеках вновь появился девчачий румянец.
— Тогда… извини, я больше не буду тебя трогать, — уверенно заявила она и попробовала встать, но тут, надавив ей на плечо, парень заставил снова вернуться в положение сидя.
— Я и не запрещаю, просто делай это поаккуратней, а то мало ли, и у тебя может не остаться ничего личного, — так же холодно прошептал ей на ухо. Давно он так с ней не говорил, что заставило её неплохо так испугаться, и как только она оказалась свободной, девушка тут же вскакивает и убегает из комнаты при этом надеясь, что его последние слова оказались лишь шуткой, но всё равно румянец ведь до сих пор так и не исчез. А Голден после её ухода, довольно улыбаясь, распластался по кровати и, уставившись в потолок, в очередной раз задумался над всем происходящим.
Полчаса Золотой пролежал, но потом, отругав себя за такую лень, он наконец-то встал. После сна на его голове был, мягко сказать, беспорядок, но тот не собирался подходить к зеркалу и уж тем более причёсываться, просто провел пару раз по голове рукой, от этого волосы снова стали по-привычному взлохмаченными. После Голден подошел ко стулу, что стоял рядом с тумбочкой и взял висевшую там бежевую рубашку. Принюхавшись, стало понятно, что она чистая. Конечно, Хелен предлагала ему одеть футболку или майку, утверждая, что ходить в одной желтой рубашке постоянно нельзя, как минимум негигиенично, но вот парень от всего отказывался. И всё же девушка нашла компромисс, она, видя его пристрастия к данному виду одежды, просто-напросто купила подобные рубашки, и проблема была решена, все были довольны, ну, почти. Голден по-своему характеру снова ворчал, но всё же принял тот факт, что жёлтая будет гораздо приметней, чем та же бежевая, и поэтому успокоился. И вот раздался знакомый звон посудой, который вывел его из воспоминаний, тогда Золотой тут же оделся и пошел туда, где доносился шум.
Пройдя прямо на кухню, Голден увидел, что Хелен стояла у кухонного стола и, что вытворяла с продуктами, готовя завтрак. Она, явно, заметила пришедшего, но почему-то проигнорировала, даже не посмотрела. Парень, заподозрив что-то неладное, тихонько подошел к ней сзади и обнял, положив голову ей на макушку. И опять ноль реакции.
— Ну и, что я опять не то сделал? — придирчиво спросил он, крепче обнимая.
— Ты о чём? — как ни в чем не бывало поинтересовалась она, но юноша отчетливо услышал, что её голос дрожал. Тогда он наклонился к её лицу и увидел, что её глаза были красные, наверняка, от слез.
— Опять ревела, — недовольно проворчал медведь, — и в чем же проблема на этот раз? — Хелен закончив нарезку салата, быстро вырвалась из его рук и убежала к плите, до сих пор не обронив не слова и оставя парня в непонимании.
— В твоих шуточках, — наконец-то соизволила она ответить.
— И что, именно, тебе не нравится? — возмутился он, устав выпытывать у неё ответ, и, подойдя к ней, встал рядом.
— Твоё несерьезное отношение ко мне! — нервно выговорила она, хотя снова отойти, но он схватил её за руку, заставив стоять на месте.
— Чего?! — удивился парень. — И в чём же проявляется моя несерьёзность?
— Ты никогда не можешь поговорить со мной нормально без насмешки или придирок, а мои вопросы ты вовсе игнорируешь или тут же пытаешься закрыть мне рот…
— И это всё? Стоило из-за этого устраивать тут истерику, — фыркнул он, до сих пор не понимая в чем собственно проблема, — только настроение испортила, — продолжил ворчать Золотой.
— Ты даже не слышишь, что я тебе говорю, — тихо подытожила Хелен.
— Да я и без тебя знаю, что не идеальный, и, совершенно, не стремлюсь к исправлению, меня и так устраивает, поняла! — прокричал он, терпение кончилось.
— Устраивает, значит?! Тебя никогда не волновало моё мнение, даже сегодня. Себя ты не позволяешь трогать, а сам делаешь это со мной… и тебе плевать, хочу я этого или нет!!! Ты только смеешься, да всё, что связано со мной, даже наши отношения для тебя не более, чем просто шуточки!!! — сквозь хлынувшие слезы крикнула она, сама не ожидая от себя такого. Плача, Хелен взглянула на него, надеясь увидеть в его глазах хоть капельку понимания, но там была лишь серьезность и уже знакомый пофигизм. Поняв, что бесполезно ему что-то объяснять, она опустила свой взгляд вниз и просто пошла к выходу. Сложно сказать о чем думал Голден, понял ли он то, чего она от него добивалась, или нет, скорей всего, смысла в её претензиях парень не видел, но отпустить её так быстро он тоже не собирался. Поэтому, когда Хелен, обойдя его, собралась уйти, медведь резко схватил её за локоть, заставив остановиться.
— Снова убегаешь, — прорычал он.
— Тебя вообще не должно это волновать, — проговорила она, даже не обернувшись.
— Может хватит! — со злости дернул Золотой её за руку, от рывка девушка вскрикнула и упала на пол. Голден стоял и смотрел на неё, ждал пока она поднимется, но Хелен и не собиралась вставать. Девчонка, трясясь от обиды, сидела и плакала, боялась посмотреть в эти наглые глаза. Устав смотреть на её истерику, медведь жестоко, но не так больно поднял её и посадил на стул. Как же ему хотелось просто плюнуть и уйти отсюда, но нужно было выяснить с чего вдруг на неё нашло, а ведь утро так хорошо начиналось.
— Хелен, успокойся. Чего ты от меня-то ждешь, извинений? — парню пришлось сесть на одно колено, чтоб хоть как-то поравняться с её лицом.
— Смысл извиняться, если ты даже меня не слышишь, — ответила девушка, услышав в его тоне серьезность.
— У меня две пары ушей, так что не надо тут говорить, я тебя прекрасно слышал и помню все твои претензии.
— Да, может ты и запомнил, но тебе всё равно. Даже сейчас ты заговорил со мной не чтобы всё выяснить, а чтобы просто заткнуть, так как моя истерика тебя бесит, в этом и проявляется твоя несерьезность — проговорила она, смотря в пол и держась за голову. А Голден от её слов недовольно нахмурился, отчасти это была правда, но только отчасти.
— Ты ещё скажи, что мне полностью на тебя плевать!
— А разве это не так, — услышав это, Золотой тут же поднялся на ноги, видно ему совсем не понравился её ответ.
— Ну, спасибо!!! — крикнул он и со злости скинул всё, что лежало на столе. Послышался звон посуды: металлические приборы посыпались на пол, а фарфоровая чашка и стеклянное блюдце вдребезги. Не обращая внимания на это, Голден тут же вышел, попутно с грохотом закрыв за собой дверь.
Целый день у них проходил в тишине, иногда, конечно, перекинуться двумя фразами, и всё, на этом их разговор заканчивался. Можно бы и помириться, но кто захочет начать первым. Хотя Хелен, совершенно не умевшая обижаться на долго, пыталась с ним заговорить, но в ответ получала лишь злобный взгляд от парня, слишком уж Голден был горделив, чтоб просто так взять и забыть про её слова, а так же медведь решил проучить её: он теперь ведет себя так, как если бы ему было на неё, действительно, плевать.