— Может не надо, — попросил Золотой, не хотел её пугать «дополнительной челюстью».
— Почему?
— Просто не хочу, чтобы ты это видела, — пояснил он, но девушку это не остановило. Пожалуй, она видела достаточно, чтобы не испугаться и такого дефекта. Тогда её пальцы коснулись его живота, она почувствовала будто под кожей было что-то постороннее, и это что-то по ощущениям, и вправду, было похоже на челюсть.
— Хм, ещё одни зубы… так поэтому ты постоянно хочешь есть? — посмеялась Хелен, а Голден лишь улыбнулся, понравилась её реакция, хотя бы без вопросов. И тут он сам поднес свою руку к её лицу, чтоб убрать очередную прядь волос. Но девушка резко хватает его руку и начинает осматривать.
— А где раны, ведь твои руки… — хотел задать она вопрос, но не успела, Голден остановил её, поцеловав.
— Может хоть сейчас обойдемся без вопросов, — недовольно проворчал Золотой.
— Как скажешь, — улыбнувшись, Хелен сама к нему потянулась и поцеловала парня, пытаясь для себя не сделать больно, ведь, в отличие от него, её-то поврежденные губы сами собой не залечились.
После банных процедур Хелен сидела на кровати и ждала, когда парень наконец-то заявиться. В руках у неё был тот самый документ, который она перечитал уже неоднократно. Ему нужно было сказать, да не то что нужно, а обязательно надо сказать, но девушка боялась, было столько «если», которые не придавали ей уверенности совершенно.
И вот дверь в комнату захлопнулась, и парень тут же подошел к ней и устало завалился на кровать. Хелен тяжело вздохнула, нужно было сказать всего лишь два слово, и это-то она не успела сделать. Голден, заглянув за спинку кровати, достал от туда альбом с фотографиями и торжественно вручил ей.
— Зачем спрятал, если же сначала сказал, что выкинул? — поинтересовалась она, радуясь, что фотографии не утеряны.
— Ну, не мог же я лишить тебя единственных воспоминай о семье, — устало пояснил Золотой, забравшись под одеяло. Но вопреки его ожиданий, девушка продолжала сидеть, опустив голову, а в руках тот самый альбом, а под ним бумага формата А4.
— Ты спать-то собираешься.
— Голден… я хотела тебе сказать… — очень боязливо начала она, но не смогла договорить.
— А это не может подождать? — недовольно фыркнул Золотой. Тогда Хелен отвернулась от него, ведь только она была готова это сказать, а он не смог просто дослушать.
— Хелен, ну, не обижайся… Я правда устал, пожалуйста, давай утром, — сказал он, сделав щенячьи глазки. Девушка ничего не ответила, только убрала все документы на тумбочку и, опустив подушку, легла спиной к нему. Конечно, ей было обидно, что тот так нагло её перебил, хотя может парень и прав, такие темы нужно поднимать «на свежую» голову, и уж точно не после драки. Да тем более как можно обижаться на такого человека, особенно в его объятии.
Эта ночь была совершенно обычной, ничего нового. И пройти она должна была так же по-обычному. Было тепло, конечно, от их объятий всегда тепло, но тут резко всё изменилось. И утром девушка проснулась одна. Где был Голден не известно, может ушел на улицу, может по тихой сидит на балконе, как обычно. Хелен хотела расслабиться, поэтому прилегла, чтоб дождаться его возвращения, но тут на тумбочке она увидела не очень аккуратно сложенную бумажку. Наверное, она бы и не стала смотреть, что это за бумага, но почему-то её сердце неожиданно больно кольнуло, и на душе стало как-то не спокойно. И девушка всё же дотянулась до этой бумажки и начала читать, хотя лучше бы этого не делала.
Хелен, после того, что случилось сегодня ночью, когда тот, от которого я тебя защищал, был убит, я думаю больше нет смыла быть рядом с тобой. Конечно, можно найти много других причин, чтоб остаться, но я боюсь, что не смогу просто так смириться с заточением в этой квартире. Или проще сказать: из-за тебя я лишился свободы, а это не по мне. Так что прощай…
====== Он ведь просто машина ======
Сколько лет прошло со дня основания пиццерии, сколько происшествий было, сколько охранников погибло, больше из которых до сих пор считаются без вести пропавшими. И стоит только подумать, а раз у этого заведения такая плохая репутация, то наверняка оно должно было бы уже закрыться, а все вещи проданы или выставлены на аукцион…, но нет. Вопреки многим слухам и сплетням, пиццерия продолжает работать и приносить администрации не плохой доход. Ведь, что произошло с мальчиком восемь лет назад, давно уже забыли и родители снова не боятся отпускать детей в это заведение, где работают роботы чуть ли не в два метра ростом. А на слухи о погибших здесь охранниках уж точно никто не обращал внимания. «Разве полиция не закрыла бы это заведение, если б тут в самом деле были убийства людей», — отвечали посетители. Конечно, полиция закрыла бы и давно, только для этого нужны были доказательства, которых, к сожалению, у них не было.
Наверное, такое бездействие со стороны правоохранительных органов продолжалось ещё очень долго, пока однажды молодой детектив, проверяя в архиве не раскрытые дела, обнаружил, что почти все родственники пропавших за последние десять лет говорили, что они вечером уходили на работу в это самое заведение и больше не выходили на связь. Конечно, остальные сотрудники ему не поверили, хотя может и поверили, но кому охота открывать дело против хозяина этой пиццерии, который относится к одному из самых богатых людей области. Но немного потрудившись и переговорив с какими-то людьми, явно не последними в этом городе, этот детектив смог получить разрешение на расследование
Была очередная ночь. Аниматроники, которые давно бы вышли на охоту, сейчас стояли все на своих местах, даже их зрачки не дергались, пытаясь показать, что они вообще выключены. А в комнате охранника сидел очередной рабочий. Но он не просто сидел и без устали вглядывался в камеры, нет, он постоянно, смотря на часы, что-то записывал в свой блокнот, странный тип.
Но его нестандартное поведение можно легко объяснить. После того, как этот молодой детектив добился разрешение на возобновление дела, начался серьезный сбор улик. Вроде бы поговаривали, что один из пропавших парней был сын городского чиновника, наверное, лишь поэтому к этому расследованию привлекли множество сотрудников. Поэтому, чтоб убедиться, что это как-то связанно с пиццерией, был отправлен подставной охранник.
И вот, можно было сказать, что все доказательства есть, по-любому роботы снова будут нападать, но администрация пиццерии тоже не промах. Как говорится: где есть деньги, там есть и информация — поэтому в тот же день директор узнал об этом «шпионе». Тогда все нужные лица были предупреждены, а четверым аниматроникам заместитель все ясно и четко объяснил, рассказав, что с ними будет, если кто-нибудь из них хоть пальцем дернет. Роботы с первого раза все поняли и без лишних вопросов готовы были исполнять приказ, ведь им ещё хотелось поработать, а не быть списанными. И уже кажется, что ночь должна была пройти спокойно, но ведь в этой пиццерии было одно исключение, одно большое золотое исключение, который совершенно не испугался да и вообще не слушал эти глупые угрозы.
Ночами, пока квартет звероподобных роботов пытался достать очередного охранника, золотой медведь просто ходил по зданию. У него не было цели, не было каких-то конкретных идей, он просто уходил в свои мысли, а уж ноги сами тащили сделать очередной обход этой пиццерии. На охранников Голден внимания не обращал, просто ходил: ходил по коридору мимо железных дверей офиса, кружил вокруг столов в главном зале, иногда мог пройти прямо через каморку охранника, что пугало до ужаса сидящего там, а иногда он мог просто сесть в той же комнатушке в углу и замереть, от чего у некоторых рабочих сдавали нервы, и они уже сами убегали с криками.
И в эту ночь, пока четверка строила из себя послушных аниматроников, Золотой продолжал ходить по пиццерии. Фредди, нервничая из-за него, пытался хоть как-то заставить его убраться к себе в подвал, но его золотая версия его слушать и не собиралась. Честно говоря, что происходило в пиццерии его совершенно не волновало, но волновало что-то другое, то, из-за чего медведь постоянно выглядел несчастным.
Вот, погуляв так до трех часов ночи, Голден снова забрел в офис охранника и сел в любимый угол. Джереми, потеряв интерес к тем, кто стояли в главном зале, обернулся к этому медведю, пытаясь записать все, что видел. Ведь ни один из персонала ни разу не заикнулся про пятого.