Отчаявшаяся крыса пробиралась в эту маленькую комнатку по второму отдельному проходу, запирая себя окончательно в этой западне, и оттуда ее можно было достать вместе с этой проволочной комнаткой-клеткой.
Когда такое происходило, они с Витькой Фрицем предупреждали всех соседей, чтобы те не открывали своих дверей, выносили эту клетку в большой коридор, вооружались деревянной шваброй и кочергой, и начинали гонять крыс, выпуская их по одной. Вот было веселья и спортивной радости, когда они гоняли и колотили этих крыс!
- Мальчики, перестаньте! Прекратите! - всегда истерически кричала соседка тетя Ксюша из третьей комнаты. Но другие жильцы ее не поддерживали, понимая что ребята заняты нужным и необходимым делом.
Иногда попадалось две или три крысы, а один раз попалось целых пять. Все это глубоко переживалось, обсуждалось и комментировалось.
Через некоторое время крысы переставали залезать в клетку, но проходило полгода, или год, и все повторялось снова.
- Здесь крыс нет, - сказала хозяйка, хотя было видно, что в крысоловке в первом отделении на крючке висит кусок свежего сала, - Эти тут всех крыс съели.
- Кто, жильцы, что ли?..
Хозяйка посмотрела на него и ничего не ответила.
- Вот!.. - сказала она, вытаскивая скомканную скатерть из нижнего этажа оригинального старого сундука, поставленного на попа и перегороженного полками.
Вообще все здесь было старое. Старая, задрипанная комната с обносившейся обстановкой, составленная сюда, казалось,с самого чердака. От коричневых вишневых шкафов, полов и кроватей веяло запахом ушедшего младенчества начала пятидесятых годов.
- Хорошая квартира, хорошая, - повторяла хозяйка, - сухая, нигде ничего не протекает, даром что мансарда. И туалет не течет. Вы за туалетом смотрите. Вы не глядите на потолки, все уже починено, ничего не протекает, даром что мансарда. Тут два года назад у меня Хана Шломовна жила со своим сыном , она тут хороший ремонт делала, хорошая женщина, ее потом в Калининграде в психиатрическую лечебницу отвезли. И ее сына тоже. Она сейчас в Израиль уехала.
Он еще раз прошел по квартире. Может быть, Хана Шломовна и делала здесь когда-то ремонт, но не два года назад, а десять.
Но квартира была хорошая. Как раз то, что нужно.
То есть квартира была старая, несколько лет не ремонтировавшаяся, вся какая-то зацарапанная, но как раз то, что было ему и нужно. Однокомнатная, со скошенными потолками, небольшими квадратными окнами, глядящими на стену напротив стоящего трехэтажного здания, с туалетом, без ванной. Небольшой коридор располагался между кухней и туалетом. Тут в потолке мерцал квадрат маленького уходящего в красную черепицу металлического окна. Узкое пространство от стоящих здесь этажерок и ящиков позволяло протиснуться к двери, что полная хозяйка и делала с необычной ловкостью.
- Живите! С удобствами ведь, - распевала добродушная хозяйка, заходя в туалет и гремя унитазом, - Одни ведь! Одни! Никто не мешает!
- Вот как раз хорошо! Мне для работы квартира нужна, чтобы как раз мне никто не мешал работать.
- И поработаете! И поживете! Никто ведь не мешает! Тридцать рублей, недорого. А может и побольше поживете. Два года. Пожалуйста!
- Нет, за два года я положительно засохну, как ваша квартира, аж трещать начну.
- Ага! Ага! - продолжала хозяйка, глядя на него с каким-то напряжением.
Эта недалекая женщина в цветном розово-черном платье производила в нем странное ощущение. Глядя ему в лицо она как бы что-то недоговаривала. Замолкая, она все так же неотрывно смотрела на него, словно и не заканчивала речь.
- Так говорите, тут крыс нет?.. - спросил он с сомнением, оглядывая побеленные доски мансарды.
- Нет, - тут ведь мыслете, - сказала она.
Часто потом вспоминал он это слово, показавшееся вначале ему названием какого-то химического препарата.
Она вышла в заставленный коридор, натянула тонкое белое пальто и отдала ему ключ.
- Вот, - вдруг ни к чему сказала она, - только когда станете протирать, тряпку под сундук не заводите, зацепкают мыслете.
- Что?
- Мыслете будут ходить.
- Что?!.. - переспросил он, заинтригованный ее как бы идиотическим выражением.
2
Он остался один и еще раз прошелся по комнатам. Да, неплохая квартира. Метров тридцать. Самое хорошее, что она одна наверху, на третьем этаже. Он вышел на площадку: напротив сквозила чердачная дверь. Старая дощатая крашеная лестница, дырявые двери с чердака и на улицу, частично забитые фанерами окна на площадках и местная галерея изо-искусства в подъезде с выбитыми лампочками созидали облик этого обшарпанного сооружения.
Двухэтажный дом стоял в середине переулка, вторым от канала, около кирпичного старинного форта, в котором располагалась военная матросская часть и который назывался "крепость". Напротив стояли такие-же двух и трехэтажные дома и вовсю росли кусты сирени. Местность заросла кустами и деревьями, которые торчали везде, чуть ли не на асфальте. Таков весь Балтийск, районный центр полу провинциального типа. На нескольких центральных улицах цветет жизнь, а в остальных местах глухо как на кладбище.
Он приехал сюда из Калининграда из Калининградского Технического Института Рыбной промышленности написать докторскую диссертацию " Кровообращение мочевого пузыря карася". Уже давно не давала покоя эта животрепещущая тема. Для того чтобы поднять такую тему, нужно было отвлечься от других дел, нужно было уединиться. Он взял творческий отпуск, оставив себе в институте несколько семинаров. Дизель притащил его сюда за 53 километра с несколькими чемоданами библиотеки, чтобы он мог, принапрягши силы и оттолкнувшись от всего, наконец-то закончить труд своей жизни.