Глава 13
«Полицмейстер»
Дементий по-прежнему сомневался в любовной искренности Давида Самсоновича к Дариане. Сдаваться он просто так не собирался. Он посидел немного около дуба и пошёл дальше. На одной из улиц посёлка, ему преградили путь двое мужчин в форме. Это были полицейские урядники. Один из них имел высокий рост и широкие плечи, другой был ростом ниже, но выделялся рыжим цветом волос и неприятной физиономией. Схожи они были только благодаря форме.
– Шемякин Дементий Петрович? – поинтересовался вдруг один из них.
– Да, всё верно. А в чём собственно дело? Я вроде ничего не нарушил.
Дементий с любопытством рассматривал преградивших ему путь людей.
– Вы обвиняетесь в подрыве репутации Земского управляющего и в организации восстания против Царской власти.
– Что?! – в недоумении воскликнул Дементий. – У меня даже в мыслях не было ничего подобного.
Молодой человек не мог понять, что в данный момент происходит.
– Этого не может быть! Ничего схожего я даже не помышлял. Мне кажется, что за этим стоит кто-либо другой, но только не я!
– Пройдёмте с нами, – приказал один из полицмейстеров, – и там всё решим.
В околотке (так назывались полицейские участки в 19 веке в России) было много задержанных; в основном туда принимали людей ведущих аморальный образ жизни, а именно: местных забулдыг, дебоширов и, бывало, даже убийц. Среди этого контингента Дементий явно выделялся, на его лице присутствовала лёгкая улыбка и каменное спокойствие внутри. В глубине души он понимал, что преступных деяний никаких не совершал, а всё, что ему инкримировали, так это наверняка старая, добрая «заказуха». Его интересовала лишь фамилия того, кому он явно перешёл дорогу, раз уж оказался в этом неприятном месте. Атмосфера была мрачной. Местные полицейские урядники то и дело приводили нарушителей правопорядка и закрывали их за решёткой до выяснения обстоятельств. В помещении стоял гул. Разговоры велись между сотрудниками на матерном языке, редко, но иногда проскальзывала нормальная русская речь.
– Посидите пока здесь, – сказал полицейский урядник.
За решётку его сажать не стали, а выделили место в каком-то кабинете. Помещение было небольшим. Осмотревшись по сторонам, Дементий обратил внимание на слабое освещение и на то, что мебель была выполнена из дубовой древесины, на столе стоял графин с водой, стены были обшарпаны, штукатурка слегка сыпалась, и на фоне всего этого «великолепия» блистал портрет Императора
Какое-то время Дементий сидел в кресле, молча наблюдая за происходящим, но после того как жажда всё-таки взяла над ним верх, он потянулся за графином с водой и в этот момент в кабинет зашёл толстый мужчина в мундире.
Это был Краснощёков Матвей Григорьевич – главный полицмейстер здешнего правоохранительного заведения. Мужчина средних лет, с пепельно-седыми волосами и красиво подстриженными бакенбардами уселся в кресло. К слову, полицмейстер еле запихнул свою пятую точку в это кресло из-за своего полного телосложения. Он стал внимательно всматриваться в какие-то бумаги, разбросанные в хаотичном порядке на столе. Вытерев платочком пот со лба, он вдруг произнёс:
– Никогда бы не подумал, что такие приличные молодые люди могут являться угрозой общественного порядка, – и презрительно взглянул на Дементия. Вскоре же продолжил:
– И как Вы к нам попали?
В ответ была тишина. Прищурившись специально, Дементий внимательно смотрел на Матвея Григорьевича, пытаясь просверлить его своим волчьим взглядом.
– Я, кажется, поинтересовался у Вас, – продолжил он.
– В возникшей ситуации мне незачем с Вами разговаривать, так как нахожусь я здесь абсолютно на незаконных основаниях. Меня оклеветали. Это всё, что Вы должны знать.
– Если человек попадает к нам, значит это не просто так. Порядочные и законопослушные люди спокойно гуляют по улочкам нашего дивного посёлка, наслаждаются летом, а не пытаются развязать политический бунт! – вдруг под конец, полицмейстер превысил свой тон и внимательно посмотрел на молодого человека.
Дементий засмеялся. Его смех не был истерическим или, наоборот, веселым, скажем так, он был с лёгкой иронией, направленной на осуждение и призрение правоохранительной среды.
– Я что-то смешное сказал? – сердито спросил Матвей Григорьевич.
– Отвечать я Вам ничего не буду, так как мой арест был совершён без оснований. Я пришёл сюда исключительно для того, чтобы узнать, кому я перешёл дорогу.
Лицо полицмейстера приобрело багровый цвет, он то и делал, что каждые пять минут, вытирал пот со своей разъевшейся физиономии. Вид у него был недовольный и даже слегка озлобленный.