— Сколько времени нам нужно при восемнадцати Я узлах?
— Тридцать три часа. В хорошую погоду.
— А курс?
Я проложил его и взглянул на своего собеседника.
— У вас на карте, несомненно, такой же.
— Действительно. На какой волне передают прогноз погоды?
— На всех,— сухо ответил я.— Если ураган идет с Атлантики на запад, любая коммерческая станция на восточном побережье ничего другого не передает.
Он подошел к телефону Марстона, поговорил с мостиком, отдал распоряжение набрать максимальную скорость и слушать сводки погоды. Когда он закончил, я сказал:
— Восемнадцать узлов? Ну что же, я предупредил вас.
— Я должен иметь в своем распоряжении как можно больше времени.— Он посмотрел на Буллена, который продолжал бредить во сне.
— Что бы сделал ваш капитан в подобных обстоятельствах?
— Повернул бы и на максимальной скорости пошел в любом направлении, кроме севера. Мы должны думать о пассажирах. Они не любят морскую болезнь.
— Боюсь, им придется от нее пострадать. Но ради важного дела.
— Да,— медленно произнес я. Теперь я понял, что значит грохот на палубе.— Важное дело. Для такого патриота как вы. Каррерас, какое дело может быть важнее? Казна хунты пуста. Денежные поступления не предвидятся, и ее режим рушится. Только одно может его спасти — вливание. Вливание золота. Этот корабль, который мы собираемся перехватить, Каррерас, сколько у него на борту миллионов в золотых слитках?
Марстон уже вернулся в медпункт, он и Сьюзен посмотрели на меня, затем друг на друга и пришли к общему диагнозу: умственное расстройство, вызванное запоздалой реакцией потрясения. Каррерас, как я заметил, ничего подобного не думал: его лицо и тело стали очень напряженными.
— У вас есть доступ к источникам информации, о которых я совершенно не подозреваю.— Его голос звучал чуть громче, чем шепот.— Какие источники, Картер? Быстро!
— Да нег никаких источников, Каррерас.— Я ухмыльнулся ему в ответ.— А что, должны быть?
— Не надо играть со мной в кошки-мышки.— Он по-прежнему говорил очень тихо.— Источники, Картер!
— Здесь.— Я постучал себя по голове.— Только здесь. Это и есть источник,
Несколько секунд он разглядывал меня в холодном молчании, затем слегка кивнул головой.
— Я знал это, когда впервые увидел вас. Вы обладаете определенными, как бы эго сказать, качествами. Чемпион по боксу смотрится как чемпион по боксу, даже когда он не на ринге. Опасный человек выглядит таковым даже в самых безобидных обстоятельствах. Вам это присуще.
Я хорошо натренировал себя распознавать такие вещи.
— Вы слышите? — обратился я к Сьюзен.— Вы никогда такого во мне не подозревали? Считали, что я такой, как все остальные, не так ли?
— Вы даже более проницательны, чем я думал, мистер Картер,— пробормотал Каррерас.
— Если вы называете проницательностью получение очевидной четверки при сложении двух с двумя, то я, несомненно, проницателен. Господи, да если бы я действительно что-то соображал» я бы не валялся здесь с раздробленной ногой.— Периодические напоминания о моей беспомощности не принесут вреда.— Хунте нужны деньги... я давно должен был до этого додуматься.
— Да?
— Да. Сказать вам, почему был убит Броунелл, наш радист?
— Будет интересно услышать.
— Потому что вы перехватили сообщение от Гарриссонов и Кертисов, тех двух семей, которые были вызваны радиограммами из Кингстона. В сообщении говорилось, что радиограммы были фальшивые, и если бы мы узнали об обмане, мы бы начали очень внимательно присматриваться к господам Каррерасам и Сердану, которые заняли их каюты. Дело в том, что радиограммы, Каррерас, были переданы через вашу столицу, а это доказывает вмешательство вашего почтового управления, а следовательно, и правительства, поскольку почтовое управление подчиняется правительству. Во-вторых, в вашей стране очень длинный список ожидания на места на «Кампари», а вы были где-то внизу этого списка и таинственным образом перепрыгнули на самый верх. Вы сказали, что были единственными людьми, которые смогли использовать представившуюся возможность занять два неожиданно освободившихся люкса. Чепуха! Кто-то, облеченный властью, большой властью, сказал: Каррерас и Сердан становятся в начале списка. И никто не возразил. Интересно, почему? В-третьих, хотя и существует список ожидания, в нем нет никого из ваших соотечественников, Каррерас. Ведь хунта запрещает вашим гражданам ездить на иностранных судах, да и валюту иностранную они обязаны обменивать на местные деньги. А вы получили разрешение на поездку и оплатили ее в американских долларах. Улавливаете мою мысль? Он кивнул.
— Нам пришлось пойти на риск и заплатить в долларах.
— В-четвертых, таможня закрыла глаза на эти контейнеры с вашими людьми и пушками. Это доказывает...
— Пушками? — прервал меня Марстон. Он выглядел совершенно ошеломленным.— Пушками?
Шум, который вы слышите снаружи,— невозмутимо сказал Каррерас.— Мистер Картер вам объяснит его причину. Жаль.— почти с сожалением продолжал он— что мы не по одну сторону баррикад. Из вас получился бы превосходный помощник, мистер Картер. Вы бы могли назвать свою цену?
— Это почти то, что мне вчера сказал мистер Бересфорд,— согласился я.— Последнее время все предлагают мне работу. Хорошо было бы улучшить согласованность этих предложений.
— Вы хотите сказать,— переспросила Сьюзен,— что папа предлагал...
— Не паникуйте,— ответил я.— Он передумал. Итак, Каррерас, что мы имеем? Содействие правительства со всех сторон. И что хочет правительство? Денег? Положение совершенно отчаянное. 350 миллионов долларов нужны, чтобы расплатиться за приобретенное оружие. Проблема, однако, в том, что 350 миллионов долларов у хунты никогда не было. Никто не покупает сейчас у вашего режима сахар, торговля практически прекратилась. Каким образом честный человек добывает деньги? Очень просто. Он их крадет.
— Давайте обойдемся без личных оскорблений.
— Как вам будет угодно. Возможно, слова грабеж и пиратство звучат благозвучнее, чем воровство. Не знаю. Однако, что он крадет? Облигации, акции, конвертируемые чеки, валюту? Ни за что на свете. Ему нужно только то, что не оставляет следов, а единственное, что можно достать в достаточном количестве,— это золото. У вашего лидера, мистер Каррерас,— задумчиво закончил я,— должна быть очень широкая шпионская сеть, как в Англии, так и в Америке.
— Если кто-то готов выложить достаточную сумму на такое дело,— сказал он безразлично,— большая шпионская сеть не нужна. В каюте у меня есть даже полный план загрузки корабля с золотом. Большинство людей имеет свою цену, мистер Картер.
— Хотелось бы, чтобы кто-нибудь назвал мне мою,— сказал я.— Итак, что же в итоге? Американское правительство не делало никакого секрета из своих успехов в получении значительной части своего золотого запаса, уплывшей ранее в Европу. Это золото надо перевезти, и часть его, даю голову на отсечение, находится на том корабле, который мы собираемся перехватить. Тот факт, что он должен прибыть в Норфолк в сумерках, интересен сам по себе, но еще больший интерес представляет то, что Норфолк в нашем случае почти наверняка означает военно-морскую базу Хэмптон-Родс, где корабль можно разгрузить в полной безопасности. И Норфолк, должен сказать, это та точка, откуда ближе всего до Форт-Нокса, где должно храниться золото. Сколько золота, Каррерас?
— На сто пятьдесят миллионов долларов.
Я попытался представить эту сумму, но без особого успеха, и спросил:
— Почему вы остановили свой выбор на «Кампари»?