Я услышал звяканье инструментов, потом громкое потрескивание. Это, вероятно, означало, что он воспользовался гаечным ключом, чтобы открыть технический люк. Который из них? Вероятно, AA/9, квадратный люк со стороной около метра. Внезапно диафрагма моей настенной камеры немного сжалась, что означало, что он включил фонарик. Я знал, что он видит в пляшущем жёлтом луче: топливопроводы толщиной от одного до пяти сантиметров; фрагмент пузатого главного топливного бака, вероятно, покрытый моторным маслом; гидравлику, в том числе насосы и клапаны; переплетение оптических волокон, местами собранных клипсами в пучки; и аналоговый топливный счётчик с круглым циферблатом.
— Что ты делаешь? — спросил я в пространство ангара, делая небольшие паузы между словами, чтобы скомпенсировать эхо из-за открытой полости в корпусе у него над головой.
— Плановое техобслуживание, — ответил он. Даже с его нечитаемой телеметрией я знал, что он лжёт.
Он стучал и звякал в течение трёх минут двадцати секунд, а я всё не мог сообразить, что он задумал. Потом он уронил что-то, сначала лязгнувшее, а потом издавшее второй металлический звук потише. У его плоскогубцев рукоятки были обтянуты резиной; видимо, он их уронил, и они отскочили от пола, дважды стукнувшись об него. Он их подобрал. На самом пределе слышимости я различил скрип сжимаемых плоскогубцев, но стука я перед этим не слышал — видимо, он зажал ими что-то мягкое. Топливопровод, ведущий к топливному счётчику, представлял собой резиновую трубку: это был, вероятно, он.
Я слышал, как Аарон едва слышно постанывает, а его ЭКГ показывала, что он производит физические усилия. Потом из-под «Поллукса» вырвалась струя янтарной жидкости. Должно быть, он воспользовался ножницами, чтобы перерезать топливопровод. Струя быстро иссякла, и я предположил, что он пережал его выше разреза, прекратив утечку.
— Аарон, — сказал я, — я боюсь, что ты испортишь «Поллукс». Пожалуйста, скажи мне, что ты пытаешься сделать.
Он ничего не ответил и продолжил лязгать чем-то, мне не видимым. К этому времени я уже понял, что он делает — заменяет топливный счётчик челнока.
— Аарон, тебе не стоит работать с системой подачи топлива в одиночку.
Даже его покерная телеметрия не смогла скрыть его реакции на то, что он увидел, подсоединив новый манометр и прочитав его показания. Главный топливный бак «Поллукса» был полон лишь на четверть.
— Они все такие же, да, ЯЗОН?
— Какие именно?
— Чёрт возьми, ты знаешь, о чём я говорю. Корабль Дианы не расходовал всего этого топлива. — В его голосе, даже искажённом эхом изнутри корпуса челнока, послышался опасный надлом. — Его там было немного с самого начала.
— Я уверен, что ты ошибаешься, Аарон. Зачем Космическому Агентству посылать нас в полёт с недостаточным запасом топлива? — Я послал короткий радиосигнал на «Поллукс», активируя его электрические системы.
— Эти корабли больше не смогут подняться на орбиту, — сказал Аарон. — Не со дна гравитационного колодца планеты. Они застрянут внизу после первой же посадки.
Всё, конечно, было не настолько плохо.
— Топлива достаточно для облёта Колхиды.
— Но не для того, чтобы вернуться на орбиту. Великолепно.
«Поллукс» начал медленно клониться вперёд — его переднее шасси втягивалось в корпус.
— Господи! — Я слышал, как металлические пряжки инструментального пояса Аарона звякнули о пол, когда он попытался перекатиться сначала влево, потом вправо. Но челнок опускался быстрее. Далёкие концы крыльев бумеранга уже были всего в полуметре от пола; раздутое брюхо центрального корпуса ещё ниже.
— Чтоб ты сдох, ЯЗОН! — Судя по узору металлических позвякиваний, Аарон свернулся клубком, втискиваясь в полость, появившуюся в корпусе после удаления технического люка AA/9. Треск ломаемой кости разнёсся по ангару. Ниже, ниже, ни… Действие прервано, ошибка первого уровня. Нога шасси прекратила втягиваться. Аарону удалось перерезать ножницами гидравлическую линию. Но он был в ловушке, его грудь сдавлена, дыхание затруднено.