- Что?
- Твое имя!
Саша молча ткнул пальцем в грудь, но почему-то не в свою, а в Грегову. Тот визитку вытащил и сунул Саше. Верно! "Александр Кричевский. Социолог". Рабочий телефон его. Но у него никогда не было такой визитки... И он никогда не бывал в Нью-Париже!
Саша зачем-то посмотрел на визитку сквозь свет, сзади ее оглядел и обнюхал.
- Надо же, такая дыра этот Нью-Париж, но и там у меня есть клиенты, - сообразил он и тихо прибавил: - Грег, я из Парижа послал тебе письмо, ты его получил?
- Нет. Что же ты мне написал?
- Это не я тебе написал.
- А кто?
- Грег, я его в отеле нашел. В ящике под телефоном я нашел письмо, адресованное тебе.
- Мне?
- Ага. Запечатанное. На конверте стоял твой адрес. Я тебе его послал... Грег.
- Где, где ты его нашел?.. - жалобно протянул тот, и произошла немая сцена. А тут еще Саша про письмо из Франции добавил... Они его зачитали до дыр и решили позвонить в полицию или в мэрию, чтобы они хорошенько во всем разобрались. Грега особенно взволновал пай в компании. Саша объяснил, что у него есть акции небольшой фирмочки закрытого типа, акции никто купить не может. Таблетки, лекарства... Дивидендов хватает только выплачивать проценты за дом. Про Седого он не стал Грегу рассказывать и звонить в полицию ему что-то расхотелось... поднимать там все, ворошить... говорить о маме. Серьезного-то ничего нет. А Грег вообще в письмо перестал верить. К тому же от коньяка появилась помощь в виде притупившегося недоумения, и Грегу уже не мешала сосредоточенная Сашина физиономия.
- Съесть бы что-нибудь... - с первым проблеском беззаботности протянул он, и Саша встрепенулся.
Грег радостно побежал на кухню, поддергивая штаны. Его очень дорогая шелковая рубашка разъехалась на животе, то ли потому, что пуговицы не хватало, то ли живот и рубашка оказались разного калибра. Поддернув брюки очень привычным движением, Грег полез в Сашин холодильник. Панорама открылась великолепная! Оттуда веяло царством навсегда замороженных надежд. Снег, пустыня, страдальческий вой охлаждающих труб, потерявших надежду что-нибудь охладить, как вой пирующих голод койотов. Грег стукнул голодными челюстями и, ни слова не говоря, выбежал из дома. Скоро он прибежал, стискивая в руках сосиски.
- Купил на углу!
- Я тоже хочу! - засуетился Саша. - Эти как раз мои любимые!
- Сковородку и масло!
Но масла почему-то не было видно. Саша с головой влез в кухонный шкаф.
- Есть масло, как же не быть маслу... - приговаривал он, потряхивая пустыми склянками и коробками. Грег толокся рядом, мешая искать. Саша открыл круглый бочонок с надписью "Оливковое масло".
- У меня есть орехи для еды, - уверенно заявил он, обнюхивая пахучие зерна кориандра.
- Орехи на десерт, масло ищи! - Грег разделил ножиком сосиски.
Саша следил за его трудом дружелюбно и почтительно улыбался каждому взмаху ножа: он уже понял, что масла у него нет. И тут, когда у Грега осталось работы на каких-нибудь несколько секунд, пришло великое решение.
- Сегодня сосиски с пивом!
На радостях от своей находчивости он открыл банку пива и потянулся вылить его в сковородку. Грег убежал со своей сковородкой, заслоняя ее телом.
- Кто кончал сосисочные курсы?! - вопил он, пытаясь отогнать Сашу от плиты. - Пивом орехи замаринуй!
Саша задумался над новой идеей, с интересом разглядывая содержимое бочонка. Сосиски зашипели, потемнели темно-красной шкуркой и полопались, обнажая свою полукопченую сущность. Оттуда сладостной волной разошелся волшебный дух поспевающей еды. В центре благоуханного облака, нежно склонившись, золотилась голова Грега. Как будто он сто лет готовил на этой сковородке, вырос и возмужал у этой плиты, щедрой рукой являя голодным свой плодотворный талант. Даже залетевшая в открытую дверь стайка мух, в восторге вьющихся над Греговой головой, показалась Саше поющим нимбом, к которому он сам был бы счастлив присоединиться.
Грег дал Саше сосисок, и комната огласилась благодатными звуками начавшегося обеда. Сосиски истребили все, потом к ним прибавили по нескольку чашек хорошего кофе. От такой добротной еды у Саши даже горбинка носа разгладилась, прибавились щеки, изменив его отрешенный, несколько абстрактный вид, лицо зарумянилось и исполнилось благодарного тепла.
- А что ты на том побережье делал? - вспомнил Грег.