- До какой степени падения дошло общество, что такой циник мог вас захватить! - крикнул Саша и встряхнул ее за плечи.
- Он гений! Он нужен всем!
- Твой гений - мещанский антихрист Великой Державы!
Кэти истошно возопила:
- Если бы не ты, мы бы с тобой были превосходной парой!!
Саша ошеломленно замолчал - он не хотел скандала. Ведь он решил уступать во всем, и только добрыми начинаниями могли совершиться перемены.
- Не ешь эмбрионов, - жалобно сказал он.
- Это гнусность такая ужасная... - внезапно ответила она и прижалась к нему - ...иногда стыдно до слез... Что же делать? И хочется, и противно. Иногда так намучаюсь этими мыслями, думаю: выбегу на площадь, покаюсь перед всеми. Только на какую площадь бежать, перед кем каяться - все вокруг такие!
- Люди пожирают детей, и мир умрет изнутри.
- Да разве человек сам, по своей воле от бессмертия откажется?!
- Отнятое у другой жизни? Бог вложил в нас мораль не просто так...
- Если ты дело остановишь, будет ли хорошо? - начала спорить она и расстроенно отвернулась от него.
Он почувствовал, что стал одновременно для нее укор и хозяин жизни вечной... Раньше он взялся бы за дело аккуратнее, но после ссоры о Седом был зол и со злорадством спросил:
- А ведь какая-то часть твоего "я" говорит тебе, что делать это нельзя, верно?
Кэти прошептала медленно и гневно:
- Сюзи говорила, что тебя можно возненавидеть...
- Потому что у тебя двойственность желаний, которые ты не можешь совместить. Как и Сюзи, - взволнованно сказал он; ему было так же трудно говорить на эту тему, как и ей: у него самого была в этом вопросе полная непоследовательность.
- Двойственность у тебя... - сдерживая ярость, выдавила она. - Мне ты оставил мораль, а себе богатство? Ведь ты заметно обрадовался, когда я сказала, что ты - миллионер!
- Моя фантазия выдохлась на покупке самолета, - смущенно отшутился он. - Хотя я могу купить остров в океане, если налечу на подходящий.
- Тебе деньги не нужны??
- Я их хотел... И силу денег! Представляешь, я стану пожимать руку Президенту, говорить речи в Конгрессе! - Саша рассмеялся. - А в других странах меня встретят, как монарха, ковры постелят и путь мой усыпят цветами! Был я просто Саша, все делал сам, а теперь я скажу: "А-а..." - и все на столе, протяну: "Э-э..." - и вот уже корабли выходят в море... самолеты летят эскадрильями...
Она пристально посмотрела на него.
- Ты смеешься над этим? - И пламенно крикнула: - От бессмертия не откажешься!
- Я хочу, очень! Но что совесть говорит?
- Мне интересны твои пороки, и как ты, по сравнению со мной, с этими пороками справляешься.
Он прищурился на нее, скривился и отвернулся. Долго молчал. Заговорил, подбирая слова:
- Неважно, что я там думаю... или хочу... Человек в одном оказался добр, а в другом грех совершил. А, может, он болел или помрачение ума вышло, и раскаивается он... Ведь Бог будет судить не за то, что человек случайно подумал, а по тому, как искренне он в этом раскаялся... Выбор-то еще за мной. И за тобой.
На последних его словах Кэти повернула его лицом к себе и сказала:
- Нет, я, как ты, в Бога не верю, не несу формальной ответственности за эликсир, не стригу деньги с таких аморальных личностей, как я, и не стараюсь при этом казаться лучше. Я даже рассказала тебе свои правдивые чувства - у меня, в отличие от вас с Сюзи, есть мужество не скрывать свои ошибки.
- Это бы тебе простили, - выскочило у него, - гораздо хуже, что ты не умеешь скрывать чужие недостатки.
Открылась незапертая дверь - их глазам предстала Сюзи. Саше, забывшему о ее приходе, стало нехорошо.
Глава 31
Кэти вскрикнула, кинулась хлопотать вокруг гостьи. Женщины вошли в гостиную, обозначая на щеках поцелуи. Сюзи протянула Саше коробку с тортом.
- Поздравляю, все говорят о твоем успехе! - она сняла очки, и он увидел теплое выражение в ее глазах; к тому же оказалось, что она их накрасила. Саша почувствовал, что ему приятно ее внимание. Сюзи смотрела только на него, не обращая внимания на Кэти.
"Такая женщина призвана больше давать, чем брать..." - подумал он о бывшей возлюбленной, и Сюзи, словно читая его мысли, сказала:
- Я много давала, но мои дары не любили...
Это прозвучало так двусмысленно, что пальцы Кэти сложили салфетку в маленький квадратик, развернули, затеребили снова. У нее в глазах метались вихри, и Саша, сидевший между дамами, почувствовал настоящий страх.
- Может быть, ты так давала, чтобы помнили, из чьей руки взяли? - правдиво сказал он, интуитивно чувствуя, что сейчас он может сказать Сюзи и не такие вещи. И, действительно, она приняла его слова легко, ответила просто и серьезно: