На судью Хоскинс научные словеса произвели не большее впечатление, чем юридический жаргон.
— Объяснитесь, мистер Эксуорти.
— Я позвонил в Королевский Тирреловский Музей Палеонтологии в Драмхеллере и расспросил их об окаменелостях тираннозавров в музеях мира. Оказалось, что существует лишь несколько полных скелетов, однако они смогли дать мне аннотированный перечень с указанием вероятной причины смерти каждого. — Тонкий пластиковый лист с напечатанным на нём текстом скользнул через стол к судье.
— Оставьте его мне, мистер Эксуорти. Я вам перезвоню.
Адвокат ушёл, а Хоскинс пробежала глазами короткий список. Потом она откинулась на спинку своего кожаного кресла и принялась в тысячный раз перечитывать вышитые на висящем на стене гобелене слова:
Цель высшая моя
Со временем её достигну я…
Она перечитала это строчку ещё раз; её губы беззвучно двигались:
— Со временем её достигну я…
Судья вернулась к перечню находок тираннозавров. Ага, вот этот. Да, это будет идеально. Она нажала кнопку на своём телефоне.
— Дэвид, найдите, пожалуйста, мистера Эксуорти.
В этой сцене убийства трицератопса был очень необычный аспект, и этот аспект заинтриговал Коэна. Хронотрансференция выполнялась бесчисленное количество раз; это была самая популярная форма эвтаназии. Иногда тело перемещённого давало комментарии о происходящем, словно бы разговаривая во сне. Из подслушанного явствовало, что перемещённый не может оказывать никакого влияния на действия тела, в которое его поместили.
Собственно, физики утверждали, что такое влияние невозможно. Хронотрансференция работала именно потому, что перемещённый не мог ничего изменить и поэтому лишь наблюдал за событиями, которые уже наблюдались ранее. А поскольку никаких новых наблюдений не делается, не происходит никаких квантово‑механических возмущений. В конце концов, говорили физики, если бы кто‑то мог влиять, он смог бы изменить прошлое. А это невозможно.
И тем не менее, когда Коэн пожелал, чтобы рекс изменил направление, он это сделал.
Может быть, у рекса настолько крошечный мозг, что мысли Коэна способны его контролировать?
Безумие. Это имело бы невероятные последствия.
И всё же…
Он должен знать, правда ли это. Обожравшийся мясом трицератопса рекс улёгся на брюхо и впал в прострацию. Похоже, он собирался пролежать здесь очень долго, наслаждаясь ранним вечерним бризом.
Поднимайся, подумал Коэн. Поднимайся, ну же!
Ничего. Никакой реакции.
Поднимайся!
Нижняя челюсть рекса лежала на земле. Верхняя была высоко поднята — пасть широко раскрыта. Крошечные птерозавры влетали и вылетали из неё, по‑видимому, выхватывая тонкими игловидными клювами застрявшие между зубов кусочки трицератопсовой плоти.
Поднимись, снова подумал Коэн. Встань!
Рекс пошевелился.
Встань!
Тираннозавр упёрся крошечными передними конечностями, чтобы не дать телу скользить вперёд, в то время как задними отталкивался от земли, пока не поднялся.
Вперёд, подумал Коэн. Вперёд!
Тело зверюги ощущалось по‑другому. Брюхо было так набито, что грозило лопнуть.
Вперёд!
Тяжело ступая, рекс пришёл в движение.
Это было здорово. Снова всем управлять! Коэн ощутил прежний охотничий азарт.
И он знал совершенно точно, чего ищет.
— Судья Хоскинс согласна, — сказал Эксуорти. — Она разрешает вам переместиться в того тираннозавра рекса, который находится у нас в Альберте, в Тиррелловском музее. Они говорят, что это молодая особь. Судя по положению, в котором нашли скелет, рекс разбился при падении с высоты, вероятно, в расщелину. Обе ноги и спина сломаны, однако скелет почти полный, из чего следует, что падальщики до него не добрались. К сожалению, люди из хронотрансференции говорят, что при перемещении настолько далеко в прошлое они смогут подключить вас лишь за несколько часов до смерти. Но вы получите то, чего желаете: вы умрёте тираннозавром. Ах, да, вот книги, которые вы просили: полная библиотека по меловой флоре и фауне. У вас будет время её просмотреть; хронострансферникам понадобится пара недель на подготовку.
Когда доисторический день превратился в вечер, Коэн нашёл то, что искал. Зверёк затаился под кустом: большие коричневые глаза, длинная вытянутая вперёд мордочка и гибкое тело, покрытое мехом, который глазу тираннозавра казался сине‑коричневым.