- А теперь ты чувствуешь себя рядом с ним некомфортно?
- Ага, - с несчастным видом подтвердила девушка.
- Он просил тебя дать ему шанс?
- Нет. Он хочет, чтобы все было как прежде, чтобы мы оставались друзьями.
- Но ты больше не можешь считать его другом?
- Конечно, не могу. Я же знаю, что он чувствует.
- А ты? Что ты сама чувствуешь?
- Грусть. Сожаление. Наверное, даже обиду. Ведь если бы он сказал об этом раньше, у нас, быть может, все сложилось бы по-другому.
- А сейчас этого не может произойти?
- Нет, - твердо сказала Татьяна. – Не может. Я люблю Кирилла. И поэтому не могу больше встречаться с Женькой.
- Не слишком ли ты категорична, дочь моя? Ты же сама сказала, что Женька ничего не требует от тебя.
- Не требует. Но он хочет этого, хочет, чтобы мы были вместе. Встречаться с ним – значит давать ему ложные надежды. Я так не могу.
- Он все эти годы питал в отношении тебя ложные надежды. И ничего.
- Но я-то тогда об этом не знала. А сейчас знаю. Я не хочу заставлять его страдать еще больше. Он ведь явно из-за меня настрадался, - тихо призналась девушка. – Сколько всего я ему рассказывала, ты даже представить себе не можешь. Когда я ссорилась со своим парнем, к кому я бежала за утешением? К Женьке. Когда мне было плохо, в чью жилетку я плакала? В Женькину. Чье плечо всегда поддерживало меня в тяжелую минуту? Женькино. И я ни разу не задумывалась над тем, что ему, быть может, неприятно выслушивать все то, что я ему говорила. А он, в свою очередь, ни разу этого не показал. И теперь я чувствую себя эгоисткой.
- Ну, это ты зря. Разве Женька сам никогда тебе ничего не рассказывал, разве ты его никогда не выслушивала, не утешала, не поддерживала?
- Поверь мне, это случалось гораздо реже. Женька, он ведь такой. Неунывающий.
- Ты думаешь, ему станет легче, если ты перестанешь обращаться к нему за помощью? Если ты совсем перестанешь к нему обращаться?
- Мам, я не знаю. Но другого выхода я не вижу.
- Что ж, это твоя жизнь, и решение принимать тебе. Но я на твоем месте не стала бы принимать такие отчаянные меры. Подумай об этом.
Женщина встала.
- А что до твоего Кирилла, не забудь, мы ждем случая с ним познакомиться. Например, завтра. Приводи его к нам на обед. Кстати, и папа будет дома.
- Я поговорю с Кириллом.
- Обязательно поговори. И не грусти. Все будет хорошо.
В этот же день Татьяна рассказала Змею о приглашении матери.
- Придти завтра к вам на обед? Зачем? – тут же последовал вопрос.
- Родители хотят с тобой познакомиться. Я понимаю, тебе, наверное, неловко…
- Да нет, почему же. Я приду.
Девушка удивленно воззрилась на невозмутимого Змея.
- Вот так просто?
- Ну да. А что? Может, ты сама не хочешь, чтобы я пришел?
- Хочу, конечно, о чем речь. Но предупреждаю сразу – тебя завалят вопросами. Они захотят узнать о тебе все, всю твою подноготную. От моих родных так просто не отвертишься. Особенно от близнецов. Те вообще невыносимы.
- Я помню.
- Боюсь, мне придется за них краснеть. Причем не раз.
- Думаю, я это как-нибудь выдержу.
- Ты-то выдержишь, а вот я…
Кирилл взял ее лицо в свои ладони, внимательно вгляделся в ее глаза и тихо спросил:
- Таня, почему ты так нервничаешь?
Девушка помолчала, а потом призналась:
- Понимаешь, мои родители… Они же не знают тебя так, как я.
- Ты боишься, что они разочаруются во мне?
Татьяна кивнула.
- Тебе так важно их мнение? – холодно осведомился Змей.
- Конечно, оно важно для меня, но…
- И что, если я им не понравлюсь, они запретят тебе видеться со мной?
- Да нет же!
- А в чем тогда дело?
- Я боюсь, что тебе это будет неприятно.
- Таня, ты слишком много думаешь о других. Тебе страшно, что я не понравлюсь твоим родителям, и ты боишься, что это, в свою очередь, не понравится мне.
- Ну да. А как же мне не думать об этом? Ведь вы же все мне очень дороги…
Вздохнув, Кирилл привлек девушку к себе и поцеловал. Потом сказал:
- Не думай об этом. Пусть все идет своим чередом. Я только могу пообещать, что постараюсь показать себя твоим родителям с лучшей стороны.
- Только давай без… - тут же встревоженно вскинулась Татьяна.
- …Без гипноза. Я понял. Я, в принципе, и не собирался.
- Вот и хорошо.
- Ты, главное, не волнуйся.
- Ладно, не буду, - пообещала девушка.
Однако внутри у нее все сжималось от волнения, когда на следующий день Змей въехал в их квартиру.
- Привет, - неестественно высоким голосом сказала Татьяна. - Знакомьтесь. Это Кирилл, а это моя мама, Юлия Викторовна.
- Здравствуйте, очень приятно, - негромко сказал он и протянул женщине большой букет цветов, лежавший у него на коленях. – Это вам.
- Ой, какая прелесть! Спасибо большое! – восхитилась та. – Пойду поставлю их в воду, а вы пока проходите на кухню. Там вас все ждут.
Она ушла.
- А мне, между прочим, ты цветов никогда не дарил, - прошептала девушка Змею.
- Прости, я об этом как-то не думал, - признался тот.
- А сейчас подумал?
- Это все моя мама. Впрочем, ты можешь быть спокойна – она уже высказала мне все, что думает о нынешних мужчинах, лишенных всякой романтики. Но я обещаю исправиться.
- Я очень на это надеюсь.
Они пришли на кухню, где их уже ожидало остальное семейство Лариных.
- Ну, вот и мы, - объявила Татьяна. – Знакомьтесь. Это мой папа, Александр Васильевич.
- Кирилл, - коротко представился Змей.
Они пожали друг другу руки.
- А это мои братья.
- Эти рожицы я помню. Это – Никита, а это – Митька.
Близнецы от изумления раскрыли рты: парень не ошибся.
- И вовсе я не Никита, - завел было свою шарманку один из них, но Кирилл его перебил:
- Никита, я же тебе уже объяснял, что могу по глазам понять, когда ты врешь.
- Ага, ты говорил, что у меня зрачки расширяются. Ничего подобного, - с обидой заявил тот. – Я все лето пробовал, но у меня так и не получилось.
- У меня же получается. Просто надо очень много тренироваться.
- Очень много?
- Очень-очень много.
- Мне десять лет. Сейчас я вру?
- Врешь.
- Врет, - согласился Митька и с восхищением посмотрел на Змея. – Все он врет, нам одиннадцать.
- Вот это правда, - кивнул Кирилл. – Вам меня не обмануть, даже и не пытайтесь.
- Не будем, - клятвенно заверили его близнецы.
Татьяна улыбнулась. Вот так, с легкостью парню удалось завоевать авторитет у ее зловредных братьев. А ведь этого не удалось сделать даже Женьке!
Обед прошел более-менее нормально. Конечно, не считая случая с близнецами, Кирилл не блистал, но и не замыкался в себе; он мало говорил, но ответил на все интересующие родителей девушки вопросы; он не смеялся и не шутил, но держался спокойно и сдержанно. В общем, кажется, все были довольны, и Татьяна, наконец, расслабилась.
После обеда мужчины перешли в зал, а женщины остались на кухне, чтобы помыть посуду.
- Ну и как он тебе? – с замиранием сердца спросила девушка мать.
- Не заметила в нем решительно ничего странного. Даже немного разочаровалась, - пошутила она.
- Он пообещал мне, что постарается предстать перед вами в своем лучшем виде, - сказала Татьяна. – И, как я понимаю, у него получилось.
- А что, обычно он не такой?
- Обычно он более… гм… холоден.
- Ну, конечно, он далеко не весельчак, а по сравнению с некоторыми так еще и просто молчун, но я не считаю это недостатком. По всему видно, что он серьезный парень.
- Значит, одобряешь? – весело поинтересовалась девушка.
- Целиком и полностью, - торжественно ответила ее мать.
У Татьяны отлегло от сердца.
Близнецы в это время решили проверить, действительно ли Змей их различает, или ему просто повезло. Они выходили из комнаты, бегали друг вокруг друга и вокруг коляски Кирилла, чтобы его запутать, даже переодевались, но все было без толку. Парень безошибочно определял, кто есть кто. И пока Татьяна вытирала посуду, до нее доносилось монотонное:
- Никита… Митька… Митька… Никита… Митька…
Наконец, девушка вызволила Змея из плена братьев, уведя его в свою комнату.
- Ну как? – полюбопытствовал парень. – Я произвел впечатление?
- Неизгладимое, - засмеялась Татьяна. – Особенно на мальчишек.