Когда они с Русланом шли по безлюдной улице, Татьяна спросила его:
- А почему вы сказали, что Кирилл молодец, раз он все-таки решился сломать браслет? Почему вы восхитились его поступком?
- Я восхитился вовсе не поступком, а его решительностью. Я всегда знал, что у Кирилла твердый характер, несмотря на то, что у него не было возможности его проявить. И я, как и Ирина, догадывался, что он не станет мириться с положением вещей, как только обо всем узнает. И мы оказались правы.
- Но он же знает, чем это грозит! Я не понимаю, как можно так легко отказаться от жизни!
- Я не думаю, что это было так уж легко. Наверняка, он все обдумал, пока слушал наш разговор. Думаю, что после того, что он услышал, он понял, что не может больше так жить. И решил разом со всем покончить.
- Но почему он не подумал о нас?! О родителях, о вас, обо мне, наконец?!
- Тань, пойми. Это его решение. И нам нужно его уважать.
- Но я же не смогу без него! – снова разрыдалась девушка.
Руслан остановился и, взяв ее за плечи, повернул к себе.
- Девочка, ты должна быть мужественной. Ради Кирилла. Я думаю, он хочет последние свои дни провести рядом с тобой, и не стоит омрачать эти дни. Пусть он порадуется хоть раз в жизни.
- Как можно радоваться, зная, что он рано или поздно умрет?
- Все мы смертны. Никто из нас не знает, когда смерть настигнет его. Это может случиться в любой момент. И что же теперь, заранее огорчаться по этому поводу?
Татьяна помолчала, обдумывая его слова. Потом спросила:
- Сколько… сколько, по вашему, у него осталось времени?
- Месяц, два, - поколебавшись, ответил тот. – Максимум три.
- Так мало?! Я думала… я надеялась, что речь идет о годах.
- Нет, к моему огромному сожалению.
- Но вы абсолютно уверены, что ничего нельзя сделать?
- Абсолютно. Я изучил все, что было известно по этому вопросу.
- А вы не можете ошибаться? – с надеждой спросила Татьяна. – Ведь вы же сами признались, что ничего не знали об этом «эффекте зверя»? Об этом веществе в крови Кирилла?
- Я был бы рад ошибаться, - грустно ответил Руслан. – Ты даже себе не представляешь, как рад…
Оставшийся путь они проделали в полном молчании. И только когда они подошли к самому подъезду Татьяны, мужчина заговорил.
- Танюша, мне надо попросить тебя об одной вещи, - сказал он. – В ближайшие дни тебе лучше не видеть Кирилла. Честно сказать, ему будет просто не до тебя. Оставайся дома и жди. Он сам придет к тебе. Хорошо?
- Хорошо, - кивнула та. И подумала: «Хотя что тут хорошего…»
И вот она ждала, уже целую неделю. Ждала обреченно и бездумно. Домашним она объяснила, что Кириллу делают операцию по восстановлению подвижности ног. Сказала, что он давно уже проходит курс лечения, и что на этот раз есть надежда, что он будет ходить. А что еще она могла сказать?
*
Итак, она ждала. Начался учебный год, близнецы пошли в школу, Женька, Ольга и другие ее друзья-однокурсники – в университет, а она все ждала. Сломанная рука была прекрасным поводом для того, чтобы оставаться дома, хотя Татьяна заверила родителей, что будет заниматься дома, чтобы не отстать. Но она не занималась. Бродила по квартире, как неприкаянная, часто выглядывала к окно, словно надеясь увидеть фигуру Кирилла, сидящего на качелях, как будто ничего и не произошло. Естественно, никого она там не находила и снова принималась ходить по дому, как призрак.
Пару раз к ней заходила Ольга, рассказывала, как дела в университете. Девушка выслушивала ее с притворным интересом, стараясь делать вид, что у нее все как всегда, хотя это давалось ей с большим трудом. Впрочем, подруга, кажется, ничего не заметила.
А погода в этом году выдалась, как назло, просто прекрасной, не по-осеннему теплой и солнечной. Близнецы после школы убегали на улицу и не появлялись дома до вечера. Татьяна этому обстоятельству была только рада, поскольку братья не докучали ей. Ей самой до ужаса хотелось выйти на улицу, погулять, подставляя свое лицо теплым солнечным лучам, проветриться, хоть на мгновение забыв обо всем. Но она не могла. Она ждала Кирилла.
На исходе второй недели девушка уже начала терять надежду. Она несколько раз собиралась позвонить и выяснить, что происходит с ее возлюбленным, но каждый раз останавливалась, едва начав набирать номер. Татьяна боялась узнать, что Кирилл не придет, что Руслан ошибся в своих расчетах… И она продолжала свое бесконечное ожидание.
Это случилось в субботу утром. Все семейство было дома по случаю выходного дня. Татьяна сидела в своей комнате перед компьютером, пытаясь сосредоточиться на игре, когда раздался звонок в дверь. Открыла ее мать. Девушка услышала ее изумленное «О, Господи!» и следом – до боли знакомый голос, сказавший:
- Здравствуйте!
Татьяна вскочила со стула и, как вихрь, ворвалась в прихожую. Ее ожидание, наконец, закончилось. У дверей стоял Кирилл.
Увидев его, девушка невольно замерла, открыв рот. Она знала, что, сломав змейку, парень вновь обрел способность ходить, но знать и видеть – совсем не одно и то же. Кирилл стоял, ослепительно улыбаясь и явно наслаждаясь произведенным эффектом. Он оказался просто до неприличия высоким – уж на что Татьяна была немаленького роста, и то она едва доходила ему до плеча. Широкие плечи, белозубая улыбка, в одной руке пиджак, переброшенный через плечо, в другой – шикарный букет цветов… Да, что и говорить, парень выглядел сногсшибательно.
- Кирюшка! – взвизгнула Татьяна и бросилась ему на шею.
Тот радостно засмеялся, подхватил ее и закружил. Юлия Викторовна тактично удалилась.
- Ну как ты? Как ты себя чувствуешь? – спросила девушка, как только первое волнение от встречи немного улеглось.
- Замечательно! – ответил Кирилл, все так же широко улыбаясь. – Ты даже представить себе не можешь, насколько превосходно я себя чувствую! Я чувствую себя таким… живым, что хочется обнять весь мир!
Татьяна повела его в свою комнату. Парень шел все еще неуверенно, как ребенок или человек, перенесший тяжелую болезнь, но все-таки шел. Как только девушка закрыла дверь, Кирилл обнял ее и прижал к себе, крепко-крепко.
- Я так скучал по тебе, - хрипло пробормотал он.
- Я тоже очень скучала, - прошептала Татьяна, и их губы слились. Парень вдруг подхватил ее на руки и понес к кровати.
- Кирилл, отпусти, - пыталась сопротивляться девушка. – Мои же все дома.
- А мне плевать, - заявил тот бесшабашным тоном. – Я слишком долго ждал. И больше ждать не могу.
И снова завладел ее губами. Когда он оторвался от нее, Татьяна прошептала, сдаваясь:
- Надо хотя бы замок закрыть…
- А я уже, - улыбнулся Змей.
- Какой же ты у меня предусмотрительный…
Парень, не отвечая, осторожно положил ее на кровать, и вскоре им стало не до разговоров…
Оперевшись рукой на голову, Татьяна с любовью рассматривала лицо дремлющего Кирилла. Он изменился, изменился внешне. Нет, конечно, он не стал синеглазым парнем с каштановыми волосами, каким он был бы, если бы змейка не изменила его внешность. Но его волосы стали явно темнее, как будто кто-то слегка притушил пламя его густой шевелюры, а глаза потеряли тот необыкновенный золотистый оттенок, став просто зелеными. «Даже, скорее, серо-зелеными», - подумала девушка, вспомнив, как потемнели от страсти его глаза, когда они остались вдвоем.
- Ты о чем-то задумалась или просто любуешься мной? – вдруг спросил Кирилл, приоткрыв один глаз.
- Я думаю, - ответила, улыбнувшись, Татьяна, - что нам пора бы уже встать и одеться, пока моя мама вдруг не заинтересовалась, чем это мы занимаемся при закрытых дверях.
- А то она еще этого не поняла, - фыркнул парень, но все-таки встал.
Девушка зачарованно наблюдала за ним. Змей, заметив это, приосанился и выпятил грудь.
- Я тебе нравлюсь? – кокетливо спросил он.
- Не то слово! Я и не предполагала, что ты такой… такой…
- Какой? Красивый, обалденный, мускулистый?
- Такой… большой!
- Ага, - согласился парень. – У меня всё большое.
- Тьфу на тебя! Пошляк!
Кирилл засмеялся. Казалось, ему доставляло необыкновенное удовольствие просто смеяться. И на его смех, искренний и заразительный, невозможно было не отозваться.
- Тань! – внезапно раздался из-за двери голос матери. – К тебе Ольга пришла!
- Вот черт! – шепотом воскликнула Татьяна. – Одеваемся, скорее!