- Еще бы им не быть, когда ты еще на Броде так нахлесталась, что на ногах не стояла.
- Я?!
- Ну конечно ты. Вроде бы как ты из-за Кирюхи нервничала, оттого и вливала в себя как заправский алкоголик. А если учесть, что ты практически ничего не ела, нечего удивляться, что ты так назюзюкалась.
- М-да, дела… А что было после Брода? Я смутно помню.
- Да я и сама помню не очень четко. Пели, пили – ну это как обычно. Ксюха стриптиз танцевала…
- Ну это тоже как обычно, - улыбнулась Татьяна.
- Угу, - согласилась Ольга. – В «бутылочку», помню, играли…
- В «бутылочку»?!
- Но ты с нами не играла. У тебя была очень увлеченная беседа с тем, из-за кого ты так напилась.
- Я разговаривала с Кириллом?! – округлила глаза девушка. – А о чем?
- Не знаю, не прислушивалась. Но вам, по-моему, было очень весело. Ты мне потом сказала, что ошиблась в нем, что, мол, Кирилл – отличный парень, просто душка и все в таком роде.
- Обалдеть. А я не помню…
- Потом мы с Котиком… ну… сама понимаешь.
- Понимаю.
- А когда мы вернулись, твой «душка» уже спал.
- Он не мой, - запротестовала девушка. – Он…
- Помню-помню. Свой собственный, - отмахнулась Ольга, вытираясь. – Все, можешь умываться. Эх, и почему я зубную щетку с собой не ношу?
- А у меня здесь давно уже своя собственная зубная щетка, - похвасталась Татьяна неизвестно перед кем.
- Кто б сомневался, - буркнула Ольга. – Была б твоя воля, тут бы все твое было.
- В смысле?
- В прямом. Думаешь, никто не замечает, как Женька на тебя смотрит?
- Ты сейчас наговоришь! Мы с ним просто друзья.
- Да уж, друзья. Разве ж друзья друг друга взглядами пожирают?
- Я его никогда не пожирала!
- А я не о тебе сейчас говорю.
- Оль, ну ты же помнишь, что у нас с ним ничего не вышло. Ну, еще на первом курсе. И мы решили остаться друзьями. Просто у него характер такой – то он меня «любит», а то и вовсе не замечает. Видела, как он на меня на кухне смотрел? Как на врага народа.
- Ну, тебе оно, конечно, виднее, - внезапно уступила Ольга.
- Конечно, виднее. А что было дальше?
- Потом ты ползала по полу в поисках телефона, но нашла только диван, куда ты благополучно и заползла, уютно свернувшись в объятиях спящего Кирилла.
Татьяна в этот момент чистила зубы, поэтому она ничего не сказала, только махнула рукой – мол, продолжай.
- Ну и все, - помявшись, закончила Ольга. – Мы с Котиком позже тоже легли спать, так что больше ничего я тебе рассказать не могу.
И уж тем более она не могла рассказать подруге о том, как Женька пытался перенести ее в спальню; о том, как девушка предпочла остаться со Змеем; о том, как напился обычно сдержанный Евгений, с ненавистью глядя в золотые глаза проснувшегося от этой суматохи Кирилла и о том, как он плакал потом пьяными слезами у нее на груди, а она утешала его, говоря, что Татьяна просто пьяна и потому не хочет трогаться с места, а вовсе не потому, что вдруг воспылала страстью к его соседу… И о том, как Кирилл, проснувшись и обнаружив рядом с собой спящую девушку, осторожно привлек ее к себе и замер с глуповатым выражением блаженства на лице… Ни о чем она рассказывать не будет. Не ее это дело. Пускай сами разбираются.
- Весело погуляли, - произнесла наконец Татьяна. – Я и половины не помню. Представляешь мой шок, когда я увидела рядом с собой Кирилла?
- Нет уж, этого я представить не могу и пытаться не буду. Я надеюсь, ты хоть одетая проснулась? – не удержалась от подколки подруга.
- Ну конечно одетая! – возмутилась девушка.
- Почему это «конечно»? Ты ж как-никак с парнем спала, не с бревном.
- Так он же инвалид. Парализованный.
- И что? Насколько я вижу, парализованы у него только ноги. С руками точно все в порядке. Да и та часть тела, о которой ты подумала, тоже к ногам явно не относится.
- Хватит меня дразнить! Ничего не было.
- Откуда ты знаешь? Ты ж ничего не помнишь.
- Ну… я бы заметила… - неуверенно пробормотала Татьяна.
- Ха! Заметила бы она! В твоем-то состоянии! Ларина, ты была мертвецки пьяна. С тобой могла забавляться хоть вся наша мужская компания, и ты не проснулась бы!
- Тьфу на тебя! Наши парни на такое не способны.
- Наши – да… а вот Змея пока никто в нашу компанию не зачислял.
«Скорее наоборот, - добавила она про себя. – Уж Женька об этом позаботится».
- Все равно, - упрямо буркнула Татьяна. – Ничего не было. Мы были одеты.
- Это ничего не доказывает. Долго ли одеться после… гм… акта соития?
Ольга сидела на краю ванны, вытянув ноги, и с удовольствием наблюдала, как медленно розовеет лицо подруги.
- Да ладно ты, не грузись. Пошутила я. Наверняка ничего не было. Просто я зашла на кухню, а ты цветешь и пахнешь.
- И ты решила испортить мне настроение, чтобы мне было так же плохо, как и тебе?
- Нет, просто подозрения зашевелились. Видишь ли, когда я вижу девушку, которая вся сияет после ночи, проведенной с парнем, я начинаю думать о том… ну, о чем бы подумал каждый нормальный человек.
- А по-моему, ты вообще всегда об этом думаешь, - проворчала Татьяна.
А сама невольно вспомнила свое пробуждение: немигающие глаза, смотрящие на нее в упор, рука на ее щеке… «Нет! Все это чушь! Ничего не было! И быть не могло!»
- И вообще, - произнесла она вслух, - я ничего не хочу об этом знать. Пойдем лучше, там уже, наверное, все проснулись.
Зрелище, представшее перед их глазами, было душераздирающим, иначе и не скажешь. Опухшие бледные лица с красными глазами, трясущиеся руки и явно больные головы. В общем, болели все. Кроме, разве что, Женьки и Змея, которые выглядели достаточно свежими.
- Привет, народ! – бодро поприветствовала их Татьяна.
- Ой, Танька, тише, ты чего так орешь? – скривилась Ленка.
Остальной «народ» хмуро курил, почти не обратив внимания на приветствие. Оживились они лишь тогда, когда расторопные Мишка с Серегой принесли кому пиво, кому – минеральную воду. Змей, тихонько попивая кофе в своем углу, явно забавлялся, хотя выражение его лица было таким же, как тогда, на детской площадке – в глазах веселые искры, а на губах равнодушная усмешка. Словно он забыл, как это – улыбаться.
========== Глава 6 ==========
На следующий день Татьяна проснулась в прекрасном настроении. Ей ничего не снилось, а если и снилось, она ничего не помнила. Проспала она до полудня и чувствовала себя отдохнувшей и посвежевшей.
Напевая, девушка пошла на кухню выпить кофе. Поприветствовав мать и братьев, она схватила кофейник и закружилась с ним по комнате.
- Осторожней, кофе горячий, - предупредила ее мать. – Разольешь и обожжешься.
- Не разолью. Потому что у меня сегодня все будет хорошо!
- Ну слава тебе, Господи, ожила наконец! – с облегчением сказала женщина. – А то ведь две недели ходила, как в воду опущенная. Я уж думала, депрессия у тебя.
- Она, наверное, хахаля себе нашла, - выдвинул предположение Никита.
- Точно! На Дне молодежи и нашла, - поддержал его как две капли похожий на него Митька.
Татьяна обернулась и показала близнецам язык.
- Даже вы мне сегодня настроения не испортите. Так что и не старайтесь.
- Да не больно-то и хотелось, - разочарованно пробормотали братья.
Они-то привыкли, что сестра всегда очень болезненно реагирует на их шуточки. И вот те раз – ей все равно. Странно. Наверняка что-то действительно случилось. Ну ничего, они обязательно это выяснят.
Час спустя Татьяна вышла на улицу, ведя на поводке Вульфа. Огромный, серый, с волчьими глазами, он очень напоминал хищника, и за это его все боялись. Вульф был полукровкой. Его матерью была собака, а отцом – волк, но отцовские гены никак не сказались на его характере, только на внешности. На самом деле он был кротким, как овечка, хотя, конечно, и хозяйку мог защитить. Впрочем, увидев, как матерый зверюга беззвучно скалит длинные белоснежные зубы, никто не решился бы обидеть девушку.
Выйдя из подъезда, Татьяна почему-то совсем не удивилась, увидев на качелях на детской площадке одиноко сидящего Кирилла. У нее даже возникло ощущение дежа вю. «Кажется, он меня преследует, - подумала она, направляясь в его сторону. – В последнее время я всегда и везде вижу только его. По-моему, я даже начинаю к этому привыкать». У девушки и мысли не возникло, что Змей пришел вовсе не к ней.