– И что?
– Да то! Человека убить легче, нежели бога.
– Хочешь сказать, у него тоже были мысли насчёт наложения руки на небесного принца?
– Запросто. Когда кто-то из них догадается, что ты точно никакое не божество, – теперь Айван обратился к Тальверу, – как ты сам утверждаешь, к кому-нибудь из всей этой братии наверняка придёт в голову найти тебя и изничтожить.
– Но зачем? – Не понимала Фетиль.
– Да чего тут непонятного? – Продолжал Айван. – Для того, чтобы стать особенно признанным среди людей, нужно найти и убить бога. Всего лишь.
– Но они же думают, что Тальвер улетел на небо. – Фетиль не хотела верить в то, что её возлюбленному может ещё грозить опасность.
– Думают. Но это временно. – Убеждал охотник. – Убить якобы бога, который человек в действительности, а потом перед всем народом подняться и сказать: «Вот, в моей руке голова того злого демона, который прилетел в наш город со злыми намерениями!» и что-то ещё в таком роде.
– Слушай, а ты прав… – Задумавшись, согласился Кириокас.
– Ещё бы! Всё в этом мире похоть плоти, похоть очей и гордость житейская!
– Вот ты смотри, не возгордись! – Заметил Кириокас, отирая свои седые усы от остатков пшёнки.
– Кириокас, житие наше скромное, чего там гордиться?
– Ито верно.
У кого житие скромное, а кто с жиру бесится. Аддеваль, не имея покоя ни днём, ни ночью, на следующее утро решил пойти…
В болотистой местности, среди вересковых топей стояла ветхая избушка. Туда и направился один из старших жрецов. Постучав в дверь, он не дождался того, чтобы ему отворили, и вошёл сам.
– Аддеваль! – Раздался звонкий женский голос. – В один момент перед жрецом предстала женщина в темном одеянии с выразительными, ярко-синими глазами.
– Венгильда!
– Что привело тебя сюда?
– Твоё обаяние, моя королева!
– Не морочь мне голову!
– Просьба у меня к тебе есть.
– Говори.
– Вызови мне преподобного Артикса.
– А что насчёт платы?
– Всё, чего не пожелаешь.
– Ладно, я ещё подумаю. А пока идём со мной.
– Повинуюсь.
Жрец с ведьмой зашли в тёмную, опутанную паутинами, населённую летучими мышами и змеями, холодную, сырую комнату, всю пропитанную ароматами плесени и гнили.
– Жутковато тут. – Заметил Аддеваль.
– Ты ещё не всё видел. – Ухмыльнулась та.
– Гммм… – Аддеваль неслышно проглотил комок.
– Смотри.
Венгильда растянула руки в стороны и начала громко проговаривать странные заклинания. Если бы у Аддеваля были волосы, они бы встали у него дыбом. И самое ужасное, то что речь продолжалась эта довольно долго. «Ну, когда же наконец?!» – Подумал, немного уже успев вспотеть, жрец. В следующий момент, как только женщина остановилась, в комнате стал проявляться странный запах, похожий на запах мертвечины. Венгильда сохраняла паузу в течение секунд десяти, после чего громко, навскрик, произнесла имя вызываемого духа давно умершего человека. В тот же миг откуда ни возьмись поднялся холодный, почти ледяной ветер такой силы, что подолы одежд двоих затрепетали, издавая звучные хлопки, капюшон с головы Венгильды отбросило той на плечи, и её белые, как смерть, волосы разметались в разные стороны. В последний момент раздался ушераздирающий свист, после чего в центре небольшого неуютного и темного пространства возникло зелено-голубоватое свечение.
– На колени! – Подсказала Венгильда Аддевалю, сама опустившись на них и склонив голову, и её длинные волосы касались пыльного, полусгнившего пола.
– Сам знаю. – Пролепетал с выступившим на лбу потом жрец, встав на колени и уставившись на покрытые сплошь странным черным налётом половицы, по которым аккуратно и медленно разлетались хлопья многочисленной пыли.
– Тихо…
– Кто посмел нарушить мой покой?! – Дымка посередине комнаты превратилась в мужскую фигуру в длинном одеянии ростом локтей в восемь, так что голова старца упиралась в потолок даже при том, что дух стоял, полусогнувшись, словно его голову что-то камнем тянуло вниз.
«Это мне вот так перед ним представать, полусогнувшись и трепеща от страха. – Подумал Аддеваль. – Но, похоже, он почему-то выглядит усталым и… явно недовольным».
– Говори… – Сквозь губы прошептала Венгильда, не поднимая головы.
– О, дух преподобного Артикса, я, презренный раб твой Аддеваль, пришёл говорить с тобой!
– Что привело тебя ко мне, нечистый душой?!
«Ну почему же сразу нечистый?» – Пронеслось в мозгу жреца.
– Знаю я, – продолжал Артикс, – гордость житейская заставила тебя вызвать меня!
– Не отрицаю я и этого, мой господин. – Признал Аддеваль. – Я хотел бы вопросить тебя о том сошедшем с неба муже, коего имя…