Боец обнаружил себя на соломенной койке, лежащим в покое среди скромного убранства хижины вождя. В стене имелось круглое отверстие, заменявшее окно, и в маленькую комнатушку проникал прохладный ночной воздух. Стена, отделявшая «покои» небесного принца от всей остальной площади жилого помещения, представляла собой сплошное сплетение растительных прутьев, переплетающихся не только между собой, но и змейкой ползущих по вбитым в пол столбикам, дыры меж которыми заполнялись зеленой пеленой разросшегося плюща.
– Ты как? – Поинтересовалась девушка у героя.
– Нормально…
– Там вождь со своей семьей ужинает. Так что подходи, если захочешь.
– Ага…
Тальвер потихоньку пришёл в себя и показался хозяевам дома свежим, сильным и обновленным. Мужчину незамедлительно пригласили к столу и предложили есть. Онимбиец не отказался.
– Тальвер, расскажи нам, что это за место такое, планета Онимбия, кажется? – Начал с нелегкого для Тальвера вопроса диалог Моджо.
– Да, – отозвался космонавт, жадно пережевывая вкусную, свежеприготовленную пищу, – расскажу, если так хотите. В общем, местечко не для слабонервных. Там, если можно так выразиться, практически невозможно нормально жить. Природа почти истреблена людьми, земля страдает от переизбытка веса человечества онимбийской расы, расплодившейся на Онимбии как муравьи. Сами люди эгоистичны, себе на уме. Никто особо не стремится вершить добро и правду, в основном все ищут своей выгоды.
– Печально… – Произнес задумчиво Моджо, потягивая дым из трубки. – И ты решил бежать оттуда?
– Да, верно.
– И ты мог погибнуть в… каком там пространстве? Подруга твоя рассказывала.
– Космическом. Да, мог, но мне повезло, и потому я здесь. Я искренне благодарен небесам за это.
– В твоей истории слишком много вымысла, как может показаться на первый взгляд, но… – Моджо на мгновенье сделал паузу. – Быть может, она тем и реальней всех бабушкиных сказок, что совсем не похожа ни на одну из слышанных кем-либо.
– И тут вы абсолютно правы. – Подтвердил польщенный Тальвер, улыбаясь. – По правде говоря, никому бы не пожелал оказаться в том, в чём я оказался в своё время.
– На выдумщика ты не похож, это видно. – Удостоверил Моджо Тальвера в понимании сути дела. – Но ты не думал, что есть иной выход?
– Послушайте, – начал Тальвер с убедительным видом, едва скрывая раздражение, так как вопрос звучал слишком тупо, ну кто пойдёт на такой шаг, не подумав?! – Вопрос не в этом. Я не хотел что-то менять. Я просто хотел покончить с жизнью. Та единственная, которую я любил и о которой мечтал, погибла в ужасной катастрофе… блин, вы же не знаете этого слова…
– Фетиль уже рассказала об этой страшной трагедии. – Остановил того спокойно Моджо, надеясь, что его тон соответствовал вероятности скорейшего убеждения космонавта в том, что его понимают.
– Ну… – Промычал Тальвер, не желая дальше распыляться в подробностях. – Вот так.
– Даже не знаю, многое ли что тут можно сказать. – Прокомментировал Моджо. – Поскольку я не был в твоей ситуации, из меня выйдет не самый лучший советчик. Заранее предупреждаю. – Вождь остановился. В его голове явно формулировалась какая-то важная мысль, которую лишь оставалось преобразить в слова. – Первое, что приходит на ум, так это то, что ты, должно быть, не жил полной жизнью. Что если ты больше от себя требовал, нежели нужно? Что если ты старался быть идеальным для самого себя? Что если для кого-то ты являлся путеводной звездой, но сам себя не любил и не признавал того, что кому-то по-настоящему дорог? – После сказанного Моджо пристально посмотрел в глаза онимбийцу. – Сам-то как думаешь?
– Не знаю… – Тальвера последний вопрос несколько озадачил. Первая реакция на речи Моджо у него вылезла негативная, космонавт нахмурил брови и вид лица его сделался исключительно серьезным. И вот конечное обращение совсем сбило с толку парня. Тальвер самим нутром чувствовал, что его собеседник лишь желает ему помочь, а вовсе не показаться мудрым и сведущим в подобных вещах. Вовремя пришедшее к герою понимание ситуации значительно того успокоило, и тут можно было обойтись без успокоительных, антидепрессантов и прочей трухни, к которой привык Тальвер, живя на Онимбии. Мужчина внимательно окинул робким взглядом в одну секунду все черты лица своего новоиспеченного советчика (на родной планете бойцу приходилось решать свои проблемы в одиночку), и каждая морщина, каждая извилина обозначала полную проникновенность в суть обсуждаемой дилеммы, где главный вопрос состоял в возвращении онимбийца но родину. До самой точки разговор пока не дошел, но начался с того, с чего должен был начаться, для того чтобы подойти к определенному решению непростой задачи. И хотя Тальвер уже сам намеревался закончить своё путешествие на планете Земля, и выбор этот казался бойцу самым правильным и мужественным, всё-таки такой решительный настрой сталось особо важным закрепить и придать ему соли и вкуса.