– Так что думаешь? – Моджо повторил вопрос.
– Я… я не знаю. – Признался Тальвер. – У меня есть только некоторые мысли по… нет, лучше сказать, только догадки по этому поводу. – Мужчина не очень любил об этом говорить, так как в этот момент его душа раскрывалась такой, какая она есть, показывая всю свою наготу. – Я потерялся, находясь там, вот что правда. Я хотел отыскать истину, она была где-то рядом. И… стоит сказать… в твоих словах есть смысл, Моджо.
Тальвер не нашел, что ещё сказать. Но, признав хотя бы отчасти правоту Моджо, он сделал немалый шаг к достижению той самой истины. Когда смотришь правде в глаза, она зачастую может предстать весьма неожиданной и сбить с толку. Она ущемляет гордость, подавляет эго. Осмеливаясь заглянуть в её чистые очи, человек не может перед ней устоять. Ему вольно-невольно приходится признавать, что запас его знаний не так уж и весом. А вот прежде чем чему-то научиться, нужно ещё смирить себя.
– Ладно, нам всем пора ложиться спать. – Решил вождь. – Тальвер, мы с тобой ещё обязательно поговорим о твоем замысле покинуть нашу планету, и, быть может, я тебе даже чем-то помогу.
– Спасибо. – Поблагодарил космонавт, вставая. Новые мысли, пришедшие на ум, не хотели так быстро взять и оставить воина, пусть у того уже и давала о себе знать определенная цель, ради которой он предпринял немало.
Ночью двум влюбленным не спалось. Тальвер, выходя на балкон, встретил там прекрасную Фетиль, чьи волосы при свете луны отливали серебром и платиной. Почему-то именно в этот момент они оказались особенно прелестны. Тальверу так и не удалось понять разумом эту возвышенную красоту, рядом с которой он находился уже так долго. Что если такое и нельзя постичь головой, что если такое достигается только сердцем? Слишком много времени прошло с тех пор, как Тальвер впервые увидел её. Она стала для него совсем другой. Она давно уже не являлась для него тем успокоением и умиротворением, чем она была для него вначале; нет, теперь она значила для воина гораздо больше. У небесного господина возникло ощущение, будто в ней сосредоточена вся его жизнь. И вот тут-то он ошибался.
– Ты не спишь? – Потревожил одиночество Фетиль Тальвер риторическим вопросом.
– Как видишь. – Ответила красавица. – Знаешь, после разговора с Моджо разные мысли стали приходить на ум.
– Тебе тоже?
– А то ты не знаешь! – Повернувшись к мужчине, девушка улыбнулась. – То, что связано с тобой, касается и меня.
– Правда?
– Для этого и существует любовь. – Утвердительно, с большим убеждением в тоне произнесла мудрая особа. – Ты выглядишь потерянным, Тальвер, это правда. Я бы если знала, как, то обязательно тебе бы помогла. – Призналась обворожительная при свете луны и звезд Фетиль своему другу, заглядывая тому в родные до боли глаза. – Ты удивительный мужчина, Тальвер. Можешь не сомневаться в этом. Понимаешь… в нашем мире-то довольно много правил, которые никак нельзя преступать. Вот взять тех же жрецов, что ищут убить тебя. Они с самого детства вырастают во всей этой обстановке, где каноны и их родовое кредо играют значительную роль. Потому они не умеют любить. А называются служителями храма… – Тогда девушка остановилась, когда почувствовала, что, как кажется, почти дошла до сути. Переосмыслив сказанное, она продолжила:
– Тебе просто не хватало любви, мой друг. – Сделала вывод принцесса солнца, что означало восхитительное имя им обладающей. – Но тебе не следовало оставлять всё как есть. – Продолжала девушка. – Что если тебе стоило попытаться найти эту любовь в лице кого-то, кому бы ты был очень дорог, прежде меня?
– Всё, это лишь догадки, моя Фетиль. – Возразил Тальвер, устремляя свой взор в прекрасное ночное небо.
– Да, но в моих словах всё же должна содержаться доля правды. – Настаивала настоящая подруга, сильно желавшая помочь своему возлюбленному. – Знаешь, я могу предполагать, что ты сейчас возразишь, скажешь, что ты уже так пробовал… но с каким сердцем ты это делал? Возникало ли у тебя действительно сильное желание превратить все эти «нет» в «да»? Я считаю, что, если жизнь и посылает тебе определённые трудности, это значит, что ты способен с ними справиться. – Тут девушка остановилась, перебирая наплывшие в голову мысли и в один момент остановилась на одной наиболее важной; это было легко заметить потому, как она спустя несколько секунд, расширив глаза и открыв рот, с волнением во взгляде повернулась к любимому мужчине. – Подожди, я, кажется, вспомнила. Ты говорил, что твои проблемы нельзя было назвать проблемами для других, и вот это как раз то, что сильно тебя удручало, так? – Красавица, – особенно очаровательная в своих стремлениях добраться до истины, что сопровождалось и обозначалось гаммой разных эмоций, меняющихся на её лице и преображавших его в самые восхитительные для Тальвера черты и нежные до боли изгибы, и плавные, подобные морской волне, линии, будто нарисованные приноровленной рукой романтичного художника; – обратила свой проникновенный и глубокий взор на верного ей сказочного рыцаря и продолжила: