– Прости, если тебя чем-то зацепила… – Возвышенная душа искала подходящие слова. – Я думаю, это не так сложно, как кажется. – Губы принцессы света слегка подрагивали, и во всех извилинах её искаженного всепоглощающей вдумчивостью прелестного чела читались тихая скорбь и участие к проблеме, гнетущей принадлежавшее ей сердце родного человека. – Да, я чувствую. Что-то мне подсказывает, что разгадка твоего вопроса где-то рядом. – В заключение сказанного прелестное создание кивнуло головой, как бы подтверждая тем собственные доводы.
– Дорогая моя, я тебя слушаю предельно внимательно, продолжай. – Попросил онимбиец, поддержав свою верную советчицу необходимым той ободрением.
– Хорошо. – Дивная особа собралась с мыслями и, легко улыбнувшись с оттенком безмолвной грусти, пустилась дальше в рассуждениях:
– Так вот. Скорее всего, дело обстоит в том, что ты, наверное, боялся делать что-то не совсем стандартным образом, делать что-то так, как другие не делают и никогда бы не подумали. Такова моя идея относительно тебя. И происходил этот страх не только из-за недостатка любви от других, но, может, и твоей нелюбви к самому себе? Что если ты ненавидел себя за свои странности, считая, что, живя и действуя как-то иначе, ты притом совершаешь какие-то немыслимые вещи, нелепости, проще говоря, глупости? Но тогда какой с тебя толк, останься ты похожим на всех остальных? Смысл твоей жизни, если она должна быть оригиналом, пусть и совсем неординарным, а ты позволяешь себе копировать чужую, которая итак уже есть и ей не нужны её двойники? С момента сотворения Богом этой планеты, где ты сейчас дышишь воздухом, прошло более, нежели тысяча лет. И на протяжении всего этого времени люди живут по устоявшемуся шаблону. Да, ты как-то объяснял мне значение этого слова.
– Отличная память. – Восторгаясь своей избранницей, похвалил ту сам склонный к гениальности парень.
– Спасибо! – Весело рассмеявшись, добросовестная ученица поблагодарила за комплимент своего учителя, кто в то же время тоже был её учеником. – Так, на чем мы остановились? – Растеряно произнесла девушка.
– Слушай, я тебя вообще-то только что похвалил за прекрасную память! – Весело заметил космонавт, слегка подтрунив над подругой.
– Ах, точно… – Прелестная леди, закинув легким движением головы волосы назад, обнажила своё ровное и нежно-бледное чело перед очаровательным шутником. – Горазд ты подшучивать надо мной! – Изобразив искусственно возмущение на лице, чаровница не удержалась и, слегка выдохнув неслышный смешок, пресладко улыбнулась, приподняв подбородок и закатив глаза, так что её прелестная шея вытянулась в некое до невозможности восхитительное живое изваяние, будто одержимый страстью к самой возвышенной и небесной красоте скульптор, закончив последний изящный и точный штрих, попросил Господа вдохнуть во всё существо плода самоотверженного труда жизнь, что так и заискрилась, и засияла всеми радужными красками в лице чистого и целомудренного существа.
– Знаешь, а ты так очаровательна! – Восхищенно взглянув на Фетиль, нежно промолвил небесный принц, не веривший тому, что владел столь обворожительной девчонкой. Удивительно, неужели в поисках любви человека может занести на иную планету?
– Мне повезло с тобой, мой господин. – Призналась откровенно честная девушка. – Нет, не стоит возражений, – добавила она, заметив, как Тальвер, сохраняя улыбку на лице, слегка наклонив голову, приподнял брови в небольшом, но удачно наигранном удивлении. – Ты можешь утверждать обратное, что это я для тебя всё и даже больше, но останусь на своём. Если б не ты, я бы не пришла к тому, о чем сейчас говорю. Я всегда думала о том, насколько некоторые неприятные мелочи, такие незначительные на первый взгляд, могут повлиять на человека. В конечном итоге к ним прибавилась и та трагедия в твоём случае. И знаешь, в тебе я нашла живой пример в подтверждение тому, что, пожалуй, так оно и есть: ничто не маловажно.