– Да, полноте, матушка. Обижаться на людей – себе дороже. Обида со злостью копиться внутри нас и оттого разъедает вовсе не чужой организм, а наш. Приходит к нам хандра и болезни и все от обиды на других людей. Бог с ней, с княгиней. Небеса в итоге рассудят, кто был прав в той ситуации. Хотя, по правде говоря, я тоже до сих пор не могу смириться с обидой, учиненною мне Катей: ведь она право могла ответить «нет» этой британской выскочке – графу Стоуну, пусть даже ее маман и принуждала к сему. На то была ее собственная воля, и ничья более.
– Они обе хороши. И княжна и княгиня. Яблоко от яблони недалеко падают. Лицемерие у них всегда в крови.
– И все же я передам от вас, матушка, добрые пожелания княгине, а то как-то несообразно и неприлично с этикетными обстоятельствами получиться, если я ее встречу на ассамблее.
– Как тебе заблагорассудиться, сынок… А может ты не поедешь на торжество? Что-то сердце у меня неспокойное. Там же будет присутствовать твоя ненаглядная Катька и ее супруг. Как бы чего-нибудь не произошло из-за нее. Я так переживаю за тебя, ангел мой Митенька. Всякий раз, когда ты покидаешь родной очаг, материнская душа о тебе начинает болеть.
– Не переживай, матушка, ничего не случиться со мною на этом бале. Есть у меня голова на плечах и разум в ней присутствует… Итак, я поехал. Жди меня поутру. И ложись спать.
– С богом, сынок! – едва не всплакнула Зинаида Ивановна: она так сильно переживала за свое чадо и любила его, что слезы постоянно наворачивались на глаза, а порой и лились ручьем.
Нет, не будет она сейчас перед сыном ронять слезы, после в своей спальне от души поплачет.
Алабин, накинув на широкие плечи шинель с пелериной и бобровым воротником, на своем возке и со своим кучером Герасимом уже спешит на Невский проспект на встречу со своей ненаглядной Катенькой. Там недалеко от Сенатской площади выситься роскошный трехэтажный особняк княгини Разумовской с высокими мраморными колонны, барельефами, статуями и каменными львами у парадной.
И вот высокие ворота с ажурными железными узорами открываются, и Дмитрий Михайлович въезжает во двор. У парадного подъезда он высаживается, а Герасима отправляет домой. Домой Алабин может вернуться, либо взяв извозчика, либо на санях товарищей. Знакомый с давних пор Алабину седой швейцар приветствует его и открывает перед ним большую парадную дверь. Слуги его встречают как своего: они не раз видели поручика в этом здании. Дмитрий оставляет в гардеробе у лакея свою шинель, саблю и шляпу.
Широкая мраморная лестница, покрытая красной ковровой дорожкой, ведет наверх. По бокам ее стоят огромные красивые вазы, зеркала и скульптуры древнеримских и древнегреческих богов и полководцев. На стенах висят старинные картины.
А теперь перед глазами Алабина предстает огромный и роскошный зал. Паркетный дубовый пол начищен и блестит. Везде идеальная чистота. Свет хрустально-позолоченных люстр и бра в десятки тысячей свечей ярко освещает просторное помещение. Все кругом сияет, блестит и сверкает! В воздухе витают флюиды веселья, хорошего настроения и торжества. В зале – толпы гостей в пестрой вечерней одежде. Везде шум, гам, нескончаемый смех и разговоры. Невероятно праздничная атмосфера!
Княгиня Разумовская стоит вместе с дочерью и с наигранной улыбкой встречает дорогих гостей. Всех она рада видеть сегодня и приветствовать. Только всех ли? Так или иначе, но напускная улыбка не покидает ее щедро подрумяненного и припудренного лица. Княгине уже сорок семь и есть что скрывать в своей внешности. Например, множество морщин и дряблую кожу. С любезным выражением лица и притворными радостными восклицаниями знатная дама встречает и Дмитрия. У Алабина перехватывает дыхание, и сердце замирает от немого восторга! Рядом с княгиней ее дочь – Екатерина Разумовская-Стоун!
Как же Катя расцвела – просто чудо! Даже поэт в самых восторженных тонах не смог бы описать внешность этой русской Афродиты! Посудите сами: красивые ярко-синие глаза, лучистые, и завораживающие, красиво изогнутые умопомрачительные брови, длинные бархатные ресницы, чувственный красиво очерченный рот, жемчужная улыбка. Черные роскошные волосы оттеняют смуглую чистую и здоровую кожу. Изящная шея, красивые плечи, красивые руки, тонкая талия, великолепная фигура и услаждающая мужской взгляд походка.
Екатерина Павловна явилась на этот вечер в модном жемчужном английском платье с высокой талией, глубоким декольте и короткими рукавами с буфами. Край платья и лиф украшали вышитые алые розы. Длинные кожаные перчатки до локтя скрывали ее оголенные руки. Ее ноги украшали изящные остроносые атласные башмачки без каблуков, которые были завязаны узкими лентами вокруг лодыжек. В руках ее был модный перламутровый веер с полем из вышитого батиста и модная новинка бальных вечеров – ридикюль с нашитыми розами. Ее изящную длинную шею украшали отменные жемчужные нити.