– Вероятно, покупатель автомобиля, месье, находится где-нибудь неподалеку.
– Вздор! Покупатель ни в коем случае не мог его вернуть.
Андре приблизился на шаг:
– У одного моего родственника был сенбернар, и, после того как он продал собаку мяснику, она дважды возвращалась домой. Разумеется, предположить такую степень привязанности у автомобиля невозможно.
– Разумеется, – отмахнулся Лабу, – чудеса в наше время существуют лишь в воображении нервнобольных лакеев.
– Прошу прощения, месье, но все прочие предположения столь же невероятны. Если автомобиль разъезжает без водителя, он на все способен. Отчего бы ему и не быть преданным, как тот сенбернар?
– Когда закончите свою тронную речь, Андре, ступайте на кухню, – ответил Лабу.
Они обошли несколько раз таинственно вернувшийся автомобиль.
– Посмотри! – воскликнула Аннет и показала на сиденье. Черный ободок монокля лежал на кожаной обивке. Лабу взял его и тут же увидел особую примету: в одном месте целлулоид треснул, обнажив проволоку. Все трое изумленно созерцали сию диковину.
– Монокль Горчева, – без колебаний определил Лабу.
– Ты же собственными глазами видел его в униформе в форте Сен-Жан. Обожди! – генерал поспешил в дом позвонить в Марсель.
Любопытно: Горчев их интересовал более, нежели чудесное возвращение четырнадцатикаратового авто. Телефонный разговор длился недолго и запутал дело окончательно.
– Дайте мне капитана Аррио… Приветствую, Аррио. Легионер по фамилии Горчев, который завербовался восемнадцатого числа в Ницце, должен давно находиться в маршевом взводе. Однако он, вероятно, сейчас здесь, в Ницце. Убедите, ради бога, себя и меня, что его ночью посадили на пароход и отправили в Африку. – Короткая пауза. – Да, я слушаю. Это абсолютно точно? Благодарю вас.
– Ну, – нетерпеливо спросил Лабу, когда генерал положил трубку.
– Ответ таков: рядовой Иван Горчев уже часов десять находится в открытом море на пути в Оран.
– А монокль? – воскликнула Аннет.
– Какая-то мистификация.
Долгое молчание. Всех троих тяготило странное беспокойство. Вошел Андре со своим всегдашним таинственно-гордым видом:
– Здесь полицейский, месье.
– Полицейский? – удивился де Бертэн. – Еще какой-нибудь криминальный случай?
– За сегодняшний день в порядке исключения не случилось ни грабежа, ни бандитского налета, – информировал Андре. – Но так как сейчас только три часа, то все еще может произойти.
– Что ему нужно?
– Он утверждает, будто автомобиль, стоящий у наших ворот, проехал прямиком через цветочные насаждения площади Мажента, и вроде бы за рулем никого не было. Когда я высказал аналогичную гипотезу, вы сделали мне выговор, месье.
– Теперь я и сам думаю, – нахмурился Лабу, – что верный автомобиль сбежал от похитителя домой. Предполагаю также, что с ним случился припадок бешенства, и он вас укусил.
Андре стоял с высоко поднятой головой и в оскорбленном своем самолюбии напоминал цветной плакат, рекламирующий качественные ликеры.
2
Стремительный герой нашего повествования приехал с первым поездом в Тулон – его беспокоила судьба куртки. Было очень небезопасно возвращаться на сборное место банды, но что делать? Ведь даже господину Ванеку не из чего оплатить «сверхурочные», кроме как из забытых в матросской куртке денег.
Только в середине дня он появился перед баром «Техас». Сначала осторожно заглянул: молчаливый Другич стоял с перевязанной головой, а хозяин как раз подносил ему выпивку. Эх, он отчаянно рисковал, но дело есть дело. Вошел.
Неразговорчивый Другич громко удивился:
– Э, да ведь это тот самый паренек – Червонец! Я слышал, тебя Маэстро вчера вышвырнул?
– Тот, которого притащил Приватный Алекс? – оглянулся хозяин. – Советую вам испариться, юноша. Если вы попадетесь на глаза Маэстро, он вас пристрелит.
– Еще и пристрелит? За что? – жалобно захныкал Иван. – Разве мало, что он меня выгнал?
– Он в бешенстве, так как Жасмин с Горчевым, которого вчера взяли, оказались в сговоре и удрали, – пояснил хозяин.
Значит, они даже и не подозревают, что Маэстро выставил Корто, не подозревают, что это его самого Жасмин вывел на улицу.
– Я сейчас уйду, – робко объявил он, – я хотел только прихватить свою куртку, которой вы укрыли Портнифа.
– А, припоминаю, – усмехнулся Другич, – но ведь Портнифа мы сегодня погрузили на «Акулу», он все еще тепленький.
– Сколько же дней он пьет?
– По меньшей мере лет двадцать. Пойдем со мной, я собираюсь на «Акулу», мы отплываем в Африку ради одного дельца с автомобилем.
– Но ведь и до сих пор вея кутерьма шла из-за этого автомобиля.
– Точно. Но теперь Маэстро выдумал такой план – ни в одном фильме не увидишь.
Теперь все будет… о-го-го…
– Но ведь автомобиль будут строго охранять.
– Скажу тебе только одно: план железный. Даже если весь флот его британского величества будет охранять «альфа-ромео», все равно старушка «Акула» вытащит его из Орана. Понимаешь?
Горчев надеялся, что здесь снова преувеличение. Он заблуждался. Другич сказал правду. Даже весь военный флот не мог бы воспрепятствовать реализации гениального плана Маэстро, а между тем причина стольких забот – машина «альфа-ромео» – пребывала в трюме солидного парохода «Республика» и плыла навстречу своей судьбе.
3
У тихого Бельгийского причала близ вытянутого мола стояла на якоре «Акула» – допотопная, отдаленно напоминающая пароход посудина. Кто бы мог поверить, что эта рухлядь станет героиней морского вояжа, о котором еще много лет будут трубить повсюду.
Команду составляли всего четыре человека, но зато ребята что надо. Опытный судья с первого взгляда влепил бы каждому лет по десять. Приватный Алекс, капитан, сознавая важность своей миссии, напялил ботинки по сему исключительному случаю, дабы не уронить свой командирский авторитет.
Горбатый Рыбец, прислонившись к мачте, играл на губной гармонике, остальные слушали. Время – восемнадцать часов.
По узкому трапу на борт взошел молчаливый Другич; позади него шагал юноша, которого, как известно, Маэстро выставил ночью из бара «Техас». Новоприбывшие возбудили явный интерес – Приватный Алекс едва скрыл свою радость:
– Вернулся все-таки, дурья башка.
– Я прошлой ночью укрыл Портнифа его курткой, – объяснил молчаливый Другич. – И теперь он пришел ее забрать.
– Будьте добры, – жалостно попросил Горчев, – возьмите меня с собой.
Ему так и так необходимо освободить в Ораие злополучного Ванека. Почему бы не использовать для этой цели «Акулу», где он к тому же сможет следить за Маэстро?
– Чушь, – бросил Рыбед Приватному Алексу, – Маэстро его прикончит, как только заметит.
– И все из-за этого сволочного легиона! – вспыхнул капитан.
– В тени Приватного Алекса меня никакой страх не берет, – возвышенно продекламировал симпатичный юноша.
– Отлично сказано, – согласился капитан. – Погоди, мы обмозгуем дельце.
Дальнейшие события показались Горчеву кошмарным сном. Около семи часов Приватный Алекс сообщил ему, что они согласны взять его, но только с одним условием: он спрячется в кладовке, в картофельном ящике, и будет выходить, только когда Маэстро спит.
Незадолго до девяти он занял место в ящике, и резвые сороконожки затеяли с ним игру, уверовав, что общаются с огромной картофелиной. Вскорости Приватный Алекс снабдил его бутылкой водки и копченой рыбой, что скрасило, естественно, жизнь.
Около десяти часов появился Маэстро: орлиный нос, голубые глаза, седые волосы, загорелая кожа придавали ему вид полярного исследователя, который после долгих лет скитаний вернулся в большой город. За ним следовал худой, скромный по наружности молодой человек с весьма заметными ушами.
– Это месье Гафироне, – представил его Маэстро. – Он тоже поедет с нами.
– Не знаю, не знаю, – возразил Приватный Алекс. – Если только двое займут одно спальное место. «Акула» совсем даже не пассажирское судно.