Связь моих предков с землей на Ист-Энде всегда была для меня лишь отвлеченным понятием. Только теперь я начал размышлять о том, не пришла ли пора переселиться с земли Стенхопов на землю Саттеров.
Я попытался представить себя в роли провинциального адвоката с офисом в маленьком домике на побережье, с гонораром тысяч тридцать в год. Вот я бегу с удочкой на берег, так как прошел слух, что у доков начался клев.
Интересно, смогла бы Сюзанна прожить там целый год? Ей, конечно, понадобились бы лошади, но там есть прекрасные места для прогулок верхом. Можно кататься по холмам Шинкока, по берегу моря, по пляжам из белого песка. Может быть, именно там мы снова найдем дорогу друг к другу?
Я люблю время от времени приходить в свой офис в выходной день, чтобы поработать над накопившимися делами, но искать здесь убежища от домашних проблем мне еще не приходилось. Я отложил журнал, закрыл глаза и стал слушать, как потрескивают дрова в камине, как за окном стучит дождь и свистит ветер. Ни с чем не сравнимое ощущение.
Послышался звук открываемой входной двери. Я нарочно не стал ее закрывать, чтобы мог войти кто-то из моих сотрудников, пожелавших заняться делами или подобно мне ищущих убежища от семейных проблем. Хлопнула дверь, раздались шаги в прихожей. В нашем офисе работают двенадцать человек — шесть секретарей, двое клерков, двое моих младших партнеров и две девушки, которым этим летом предстоит сдавать экзамены на юриста. Одну из будущих адвокатов зовут Карен Талмедж, она пойдет далеко, так как девушка с головой, умеет себя подать и полна энергии. Она также хороша собой, но это я так, к слову.
Я надеялся, что в офис пожаловала именно Карен, поскольку я был не прочь обсудить с ней некоторые животрепещущие проблемы юриспруденции. Но уже через минуту я почувствовал, что мне глубоко наплевать, кто нарушил мой покой — Карен, моя жена, секретарша, сексапильная Терри или мои маленькие племянники и племянницы с электрическими пилами. Я просто хотел быть один. Никакого секса, никакого насилия.
Я прислушался и понял, что шаги медленные и тяжелые, это вовсе не легкая дробь женских каблучков. Возможно, это почтальон или посыльный, а может быть, случайный клиент, который не знал, что в понедельник после Пасхи у меня выходной. Незнакомец явно плохо ориентировался в доме, он долго бродил по первому этажу, разыскивая кого-то.
Я уже собирался сам спуститься вниз и узнать, что ему нужно, когда заскрипели ступеньки лестницы и меня окликнул мужской голос.
— Мистер Саттер?
Я поставил стаканчик с кофе на стол и поднялся с кресла.
— Мистер Саттер?
— Я здесь, — отозвался я. Шаги приблизились, я сказал: — Вторая дверь налево.
В дверях моего кабинета возник Фрэнк Беллароза в бесформенном дождевике и серой фетровой шляпе.
— А, — воскликнул он. — Вот вы где. Я увидел у подъезда ваш джип и решил зайти.
— У меня «бронко», — заметил я.
— Да-да. У вас найдется для меня несколько минут? Я хотел бы с вами поговорить об одном деле.
— Вообще, у нас сегодня выходной, — сообщил я ему. — Сегодня ведь понедельник после Пасхи.
— Да? О, у вас тут камин. Разрешите, я присяду.
Я разрешил, указав ему на деревянное кресло. Мистер Беллароза снял свой мокрый плащ и шляпу и повесил их на вешалку у двери. Затем он сел.
— Вы католик? — поинтересовался он.
— Нет, я приверженец епископальной церкви.
— Да? И вы устраиваете в этот день выходной?
— Да. Иногда. Клиентов в такие дни почти не бывает. — Я поднял с подставки кочергу и случайно бросил взгляд на Белларозу. Его внимание в этот момент было сосредоточено не на мне, не на огне в камине, а на тяжелом предмете у меня в руках. «У него очень примитивные инстинкты», — подумал я. Я помешал угли в камине, затем, стараясь не делать резких движений, положил кочергу на подставку. Меня так и подмывало спросить у Белларозы, не подумал ли он обо мне чего дурного, но я не решился портить наши взаимоотношения сомнительными шутками.
— А у вас бывают выходные? — полюбопытствовал я.
— Да. — Он улыбнулся.
Усевшись в кресло напротив своего гостя, я спросил:
— А вообще, вы чем занимаетесь?
— Я как раз об этом хотел с вами поговорить. — Он положил ногу на ногу и несколько раз прокатился в своем кресле взад и вперед, словно никогда прежде не сидел в кресле на колесиках. — У моей бабки было такое же кресло, — задумчиво проговорил он. — Она каталась на нем целыми днями, держа в руках две палки — тогда, знаете, еще не было кресел-каталок, — так вот, она отталкивалась этими палками и ездила по дому. А если кто-нибудь пытался прежде нее войти в кухню, она била палкой по ногам.
— Зачем?
— Не знаю. Никогда не спрашивал.
— Понятно. — Я незаметно оглядел Белларозу. Сегодня он надел практически такой же костюм, как и в прошлый раз, но другого цвета — пиджак теперь был серым, а брюки голубоватого цвета. Ботинки черные, свитер белый. Но что меня поразило, так это то, что из-под пиджака виднелась портупея.
Он поднял на меня глаза и спросил:
— К вам на участок никогда не забредали странные личности?
Я закашлялся.
— Был один такой случай. Ничего серьезного. А почему вы спрашиваете?
— К нам забрел вчера утром какой-то мужик. До смерти перепугал мою жену. Мои… садовники сумели быстро его выгнать.
— Люди иногда любят прогуливаться по чужим участкам. Бывает так, что ребятишки балуются по ночам.
— Это был не ребенок. Белый мужчина, лет пятидесяти на вид. Похож на пациента, сбежавшего из психушки.
— Да? Он каким-то образом напугал вашу жену?
— Да. Он рычал на нее, как собака.
— О, Боже. Вы вызвали полицию?
— Нет. За ним погнались мои садовники с собаками. Он убежал на вашу территорию. Я хотел позвонить, но не нашел вашего телефона в справочнике.
— Спасибо, что предупредили. Буду начеку.
— Не за что. Теперь моя жена хочет обратно в Бруклин. Может быть, вам удастся убедить ее, что здесь вполне безопасное место.
— Я позвоню ей.
— Звоните. Или заходите в гости.
— Спасибо. — Я вытянулся в кресле и уставился на потрескивающие поленья. «Пятьдесят лет». Вероятно, у нее плохое зрение.
Ветер за окном подул сильнее, дождевые капли с силой колотили по стеклу. Мы сидели молча, по крайней мере, один из нас ломал себе голову о причине столь неожиданного визита. Наконец мистер Беллароза нарушил молчание:
— Так вы уже посадили рассаду в землю?
— Нет еще. Но я уже попробовал ваш салат.
— Да? Понравилось?
— Очень. Надеюсь, мы получили от вас и эту рассаду?
— Да. Там все помечено. Там есть салат, есть базилик, есть зеленый перец, есть баклажаны.
— А оливок там нет?
Он засмеялся.
— Нет. Оливки растут на деревьях, которые выращивают веками. Здесь они не произрастают. Вы любите оливки?
— Да, с мартини.
— Правда? Я здесь буду выращивать инжир. Купил пять саженцев красного и пять саженцев зеленого инжира. Но в здешнем климате надо обязательно закрывать деревья на зиму. Их полагается оборачивать специальной бумагой и присыпать листьями, тогда они не замерзнут.
— В самом деле? Садоводство — это ваше хобби?
— Хобби? У меня нет хобби. Все, что я делаю, я делаю всерьез.
Я в этом не сомневался. Я допил свой кофе и бросил стаканчик в огонь.
— Итак…
— Жаль, что вас вчера не было с нами. Очень много потеряли. Интересные люди, полно вкусной еды и питья, — посетовал Беллароза.
— К сожалению, мы никак не смогли выбраться. Как голова ягненка?
Он снова рассмеялся.
— Это еда для стариков. Если на столе нет этого блюда, старики начинают думать, что ты совсем заделался американцем. — Он задумался, потом добавил: — Знаете, когда я был ребенком, я совсем не ел кальмаров, осьминогов — всю эту нечисть. А теперь ем — и ничего.
— Но до головы ягненка дело еще не дошло?