В городе, где Духовная Сила была такой плотной, что серая пыль буквально плавала сквозь неё или вовсе висела в воздухе, словно застыв во времени. Рядом с горой, где с этим миром соприкасалась Духовная Вена и находясь здесь вся сила в теле Азара просто начала сходить с ума.
Не желая ждать, пока рана на его Море медленно затянется. Продолжая сражаться и медленно пожирать немного недобитую добычу, она начала ещё и пользоваться этой помощью извне. Всасывать эту энергию самым грубым образом. Поглощать всё, что ей давали. Использовать всё, что у неё было. Давить этим уже изрядно взбесившего её духа, одновременно стремительно исцеляя себя.
Духовная сила в этом мире была такая плотная и хаотичная, что её поглощение могло решить все его проблемы. Но так же… её поглощение причиняло немыслимую боль.
Возможно… если бы Азар сейчас просто сел на землю. Если бы позволил своему Духу делать, что ему вздумается. Если бы помог ему восстановиться. Если бы подождал вот так всего несколько дней, то его рана полностью бы затянулась. То его Дух, втягивая эту силу, полностью ассимилировал уже поглощённую, но не переваренную сущность духа хранителя.
Но времени ждать у Азара просто не было.
— Пойдём… — сказал он, кивнув головой в сторону центра города. Им нужно было идти через него. Идти к горе, где даже отсюда Духовная Сила ощущалась бьющим из-под земли чудовищем.
— Ладно… — кивнула Аша, всё ещё поглядывая на него с небольшим беспокойством. Она никогда не видела его харкающим кровью, но в то же время она знала, что ничем не сможет помочь. Доверять ему — было её осознанным выбором, и сейчас она тоже не хотела изменять своим решениям.
Об этом месте было мало объективных записей. Всё, что можно было найти об этом мире — множество народного фольклора. Огромное нагромождение старинных мифов и легенд. Но двигаясь вперёд по улицам давно покинутого города эти легенды не казались уже чем-то таким далёким.
Казалось… что все старые рассказы действительно имели место быть. Более того, случились в этом месте только вчера. Словно и не было тех тысячелетий, тех поколений, которые сменяли друг друга, передавая рассказы о прошлом из уст в уста.
По улицам этого города словно вчера ходили его жители. Повозки стояли у дороги, и даже фрукты в коробках всё ещё сохранили форму. Разве что… имели цвет серого, безжизненного камня. Так же как и всё вокруг.
Длинная аллея с окаменевшими давным давно деревьями вывела гостей этого места к центру города, где когда-то располагался большой театр под открытым небом.
Огромный полукруг спускающихся к сцене каменных, ступенеобразных сидений. Разбитых на секции, чередуясь друг с другом, перебиваясь нормальными, «человеческими» лестницами и наверное, в своё время, вмещавшими много тысяч зрителей. Впрочем, пусть вид его был действительно масштабен и имел определённое величие… от этого места у многих из группы по спине пробежал холод.
— Мерзость… — оценила Муська это место былых представлений.
Демоны в этом мире не только преуспели в архитектуре и живописи… но и в определённых видах развлечений. Специально для этого был построен такой театр, собравший в себя огромное количество реквизита для жутких представлений и кровавых утех.
Одного взгляда было достаточно, чтобы увидеть запертые клетки и окаменелые статуи подвешенные в них.
Этот город… встретил свой конец. Все зрители тогда старались убежать, но о «театральном реквизите» никто заботиться не стал. Каждая вещь на этой сцене так и осталась в веках, со всей своей уродливой гримасой.
— Мы и сейчас не очень хорошо относимся к другим, — спокойно сказала Аша, прокомментировав этот осуждающий взгляд со стороны мышонка. — Ну а тут моя раса и вовсе была для всех всё равно что небожители.
Что Белый Здоровяк, что Старик Пань, которые тоже на это смотрели, просто слегка кивнули головой. Так же как и Аша не видя в этом чего-то странного или слишком необычного. Демоны небыли дружелюбны и миролюбивы. Они так же как и все, а может и больше других превозносили силу. А значит — смеялись, веселились наблюдая чьё либо уродство или слабость. Особенно если это казалось их врагов.
И только Азар никак не отреагировал, внимательно смотря на широкую клетку, подвешенную над сценой. Она была одинокой, вывешенной на обозрение всем, словно показывая зрителям главное блюдо. А затем, медленно поведя головой, он переместил взгляд сперва в угол сцены, а затем и до верхних ступеней театра, встретившись взглядом с существом, которое тоже смотрело оттуда прямо на него.